Клязьма и Укатанагон. Премия им. Ф.М. Достоевского. Юрий Лавут-Хуторянский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ назвала ситуацию распадом, то в Смоленской, Брянской, Тверской – исконные русские земли, между прочим – там просто погибель. А почему? Почему это вообще возможно, когда у государства столько денег? Спроси любую сволочь в любой, до самого верха, администрации: что ты больше всего в жизни любишь, сволочь? Она на весь экран перекрестит свою скуластую харю и скажет, что больше всего на свете любит Россию, бескрайние просторы и вообще всё русское.

      – Паша, – сказала она спокойно, – мы проиграли огромный исторический процесс, и у этого есть последствия, распада не остановишь, пока не вымрет заражённое поколение.

      – Проиграли процесс, Танюш? Очень юридически звучит, кто прокурор, судьи?

      – Думали выиграть, не просто так ведь пошли, хотели всех сделать, обойти на повороте, возглавить – и проиграли. Понты, крутые русские понты. Семьдесят лет отрицательного отбора, против природы. Сейчас всё, финиш – страна синхронисток.

      – В каком смысле «синхронисток»? – его радовало, что они говорят почти что нежно на такую тему.

      – Это я так, это для себя у меня такое сравнение. В простом плавании у нас не получается, а в синхронном мы лучше всех. Имитация равновесия и синхронность. Это мы. Выступление их видел, всё время нужно что-то изображать: улыбочка, лёгкость, ноги молотят из последних сил, а ты вроде бы на суше, идёшь и людям улыбаешься, рукой машешь, вся команда, синхронно, по грудь в воде, понимаешь? Сам принимай решение, но моя карьера рухнет, если ты будешь продолжать.

      – А может, наоборот, Тат? Продвигают таких, на которых в папочке есть материал, такие безопаснее, комитет-то – он безопасности комитет.

      – Вот-вот, я об этом и говорю. Буду я там болтаться на ниточке, как чайный пакетик: в любой момент потянут – и в мусорное ведерко.

      Они оба расхохотались. Он подошёл и обнял её.

      – Спасибо, Тат, что так говоришь.

      – И еще один момент, Паш… Давно хотела сказать… глупость, но как-то угнетает меня иногда, что не сказала… о моей жизни в Москве, которая была ещё до наших отношений. Судя по тому, что ты меня никогда об этом не спрашивал, у тебя какое-то своё об этом представление… а то бы не выдержал, спросил. У меня тогда были мужчины, там, где я работала… руководители этих фирм… трое. Потом, после нашей второй ночи – никого никогда не было…

      Тишина была очень долгой, оба молчали. Татьяна встала и ушла на кухню, беззвучно там убирала, ожидая, когда он подойдет. В спальне по-прежнему была тишина, и она начала готовить ужин. Он, наконец, задвигался там, в спальне, вышел на кухню и сказал, что хочет поехать в колхозы, от ужина отказался – она не стала возражать, только смотрела искоса за его движениями: он хлопал дверцами, видимо, свою чашку искал, налил воды из чайника, но слава богу, заметил, что горячая, вылил, налил из-под крана, поставил чашку и вышел. Собственно, она сразу понимала, что ранит его, но по сравнению с его изменами и его СКАЧАТЬ