Обручник. Книга первая. Изверец. Евгений Кулькин

Чтение книги онлайн.

      – Шесть лет, четыре месяца и два дня.

      Она отшатнулась от этих, как бы булыжниками свалившихся на нее цифр.

      – И ты так все это помнишь? – эхово спросилось ею, и вдруг горло запершило от горечи. Конечно же, время после ее замужества хотя и было пересечено какими-то мелкими, но событиями, на самом деле протянулось тонкой ниткой однообразного бытия, не давая возможности осилить и мысль, которая вывихнула бы ее за грань обыденности.

      – А для меня, – глухо заговорил Асатиани, – время вроде бы провалилось, сгинуло, исчезло и почувствовалась безмерность.

      Глава шестая

      1

      Тифлис уж неделю как обвис дождевыми тучами. Но дождя не было. Просто стояла туманная хмурь, штрихуя окрестности не очень четкой прогляди остью. И время вроде бы провалилось, сгинуло, исчезло, и вдруг почувствовалась безмерность и в мертвенном проблеске угольев, что еще жили в мангале, в умирающей подернутости их покойницки блеклым пеплом, виделся какой-то летучий символ бытия, сожженного от великих мучений души и ума.

      Нет, Бесо так сложно не размышлял. Он все это – чувствовал. Чувствовал своей похмельной сутью. Чем-то более отстраненным от жизни, чем сама жизнь. Вот почему он, засутулившись, поковылял неведомо куда. Ухватившись за какое-то неуловимое, но мгновение, то ли просветления, то ли, наоборот, сгустившейся туманности. Но именно этого мгновения хватило, чтобы сбить его сперва с мысли, а потом и с чувства. И он – теперь уже бесчувственно и бессознательно – двинулся в сторону трубы, где всегда собирался разный разгульный сброд. Уширившись, труба возносилась в небо и именно о ней клоун целейскири сказал, что через нее грешный дух к Богу улетает, чтобы потом вернуться на землю в виде чачи, сквозь платок какой-нибудь аховой красавицы процеженной.

      Хотя был день, но впереди плавали фонарные жирные блики. Город, он всегда с причудами.

      И тут за спиной Бесо раздался голос. Вернее, всплеск голоса. А голос сам как бы переломился, и дальше пошел шепот, хриплый, отрывистый, но по-прежнему напорный, вернее, подпорченный этим скороговором.

      И Бесо узнал этот голос. Он принадлежал горийскому пьянице Силовану Тордуа.

      Силован был припадочным. Вот и сейчас, догнав Бесо, он пошатнулся, хватаясь за кусты, стегнувшие его по голенищам, и стал заваливаться на бок.

      Кажется, всего на миг в нем помертвела душа. Потом он шумно вдохнул. И стал развертываться, как бумага, которую свернул было в трубку ветер.

      Так он выползал из одежды, которая его, видимо, угнетала.

      К этим двоим подошел еще какой-то человек и, не обращая внимания на лежащего Силована, произнес, указав на кусты:

      – Неужели в этом парке когда-то играла музыка?

      Наверно, его сокрушали натиски крамольных мыслей, ибо в следующий момент он сказал:

      – Всякий народ, что торопится прислужить, кончает этим же.

      И он пошел дальше. Тем более СКАЧАТЬ