Полное собрание сочинений. Том 29. Произведения 1891–1894 гг.. Лев Толстой

Чтение книги онлайн.

      Теперь уж разговор был интересен Никите, и он желал всё слышать.

      – Малый возрос, надо самому пахать, и то всё наймали, – сказал он.

      – Что же, берите бескостречного, дорого не положу! – прокричал Василий Андреич, чувствуя себя возбужденным и вследствие этого нападая на любимое, поглощавшее все его умственные силы, занятие – барышничество.

      – А то рубликов пятнадцать дадите, я на конной куплю, – сказал Никита, знавший, что красная цена бескостречному, которого хочет ему сбыть Василий Андреич, рублей семь, а что Василий Андреич, отдав ему эту лошадь, будет считать ее рублей в двадцать пять, и тогда за полгода не увидишь от него денег.

      – Лошадь хорошая. Я тебе желаю, как самому себе. По совести. Брехунов никакого человека не обидит. Пускай мое пропадает, а не то чтобы как другие. По чести, – прокричал он своим тем голосом, которым он заговаривал зубы своим продавцам и покупателям. – Лошадь настоящая!

      – Как есть, – сказал Никита, вздохнув, и, убедившись, что слушать больше нечего, пустил рукой воротник, который тотчас же закрыл ему ухо и лицо.

      С полчаса они ехали молча. Ветер продувал Никите бок и руку, где шуба была прорвана.

      Он пожимался и дышал в воротник, закрывавший ему рот, и ему всему было нехолодно.

      – Что, как думаешь, на Карамышево поедем, али прямо? – спросил Василий Андреич.

      На Карамышево езда была по более бойкой дороге, уставленной хорошими вешками в два ряда, но – дальше. Прямо было ближе, но дорога была мало езжена, и вешек не было или были плохонькие, занесенные.

      Никита подумал немного.

      – На Карамышево хоть и подальше, да ездовитее, – проговорил он.

      – Да ведь прямо только лощинку проехать не сбиться, а там лесом хорошо, – сказал Василий Андреич, которому хотелось ехать прямо.

      – Воля ваша, – сказал Никита и опять пустил воротник.

      Василий Андреич так и сделал и, отъехав с полверсты, у высокой мотавшейся от ветра дубовой ветки с сухими, кой-где державшимися на ней листьями, свернул влево.

      Ветер с поворота стал им почти встречный. И сверху пошел снежок. Василий Андреич правил, надувал щеки и пускал дух себе снизу в усы. Никита дремал.

      Они молча проехали так минут десять. Вдруг Василий Андреич заговорил что-то.

      – Чаго? – спросил Никита, открывая глаза.

      Василий Андреич не отвечал и изгибался, оглядываясь назад и вперед перед лошадью. Лошадь, закурчавившаяся от пота в пахах и на шее, шла шагом.

      – Чаго ты, говорю? – повторил Никита.

      – Чаго, чаго! – передразнил его Василий Андреич сердито. – Вешек не видать! Должно, сбились!

      – Так стой же, я дорогу погляжу, – сказал Никита и, легко соскочив с саней и достав кнут из-под соломы, пошел влево и с той стороны, с которой сидел.

      Снег в этом году был не глубокий, так что везде была дорога, но все-таки кое-где он был по колено и СКАЧАТЬ