Во времена перемен. Людмила Федоровна Палатова

Чтение книги онлайн.

      – Правильно! – с удивлением сказала А.Е.

      – Да возьмите Вы ее! – Это снова вступила А.И.

      Так решилась моя судьба в самом буквальном смысле. Все, что происходило потом, было следствием этого главного события в моей жизни. Мама поблагодарила, попрощалась, и мы пошли домой. А для меня ничего не случилось – подумаешь, в школу! Из нашего двора все учатся сначала в 29й, а я одна ходи за три квартала!

      До начала учебного года произошло еще одно событие. Мама мечтала для меня о музыкальном образовании. Мы отправились в музыкальную школу, которая тогда помещалась в часовне Стефана Великопермского. Здание было замечательное, с прекрасным залом и классами, отличной звукоизоляцией. На экзамене я выполнила все задания. Мне поставили «отлично» и не приняли. Не было мест. Попросили оставить открытку с адресом, чтобы сообщить, если место вдруг появится. Приглашение мы получили через месяц, кто-то отказался от занятий. Я отправилась в музыкальную школу и там встретила девочку из нашего класса, Катю Казакову, с которой мы и проучились у одной преподавательницы, Сарры Марковны Лейзерах, все годы, а подругами остались на всю жизнь. Учить уроки по музыке мне было негде, первый год занималась у знакомых, а на следующий год мама продала свою единственную ценность – каракулевое манто – и мне купили пианино. На новое все равно денег бы не хватило, поэтому было получен с фабрики после реставрации инструмент марки «Циммерман». Когда я возвращалась из школы, мне навстречу во дворе прибежали мальчишки с криком:

      –Милка! А вам гитару привезли!

      Это был сюрприз. Теперь можно было заниматься нормально.

      1 сентября 1938 года мама отвела меня в маленькую школу во второй «б» класс. С мамой – это был единственный раз, как и у всех моих сверстников. Дальше все самостоятельно. В школу я вошла в состоянии шока и не могла выйти из него месяца два. Ребята уже год отучились вместе. Все друг друга знают. Где сидеть – решили. Как учиться – тоже. А я, как истукан, встала и стою у стенки. И всех боюсь. И что делать – не знаю. Звонок. В класс входит средних лет скромно одетая женщина – наша учительница Анна Семеновна Тимофеева. Увидела мою перевернутую физиономию, взяла за руку и отвела за парту, где уже сидела девочка с роскошными рыжими кудрями. Хорошо, что А.С. назвала ее Шурой Ширинкиной, а то я бы побоялась спросить, как ее зовут. Ступор у меня не проходил. Я с ужасом ждала, что меня учительница о чем-то спросит. Но это была НАША школа. Очевидно, Анну Семеновну предупредили, что новенькая нигде раньше не училась. И это моей любимой учительнице я обязана тем, что не заработала тяжелый невроз. Только через месяц, дав мне адаптироваться, она задала мне первый вопрос. И еще. Я люто ненавидела свое детское имя «Мила» и предупредила, что если Милой назовут, в школу ни ногой. Анна Семеновна, конечно, об этом не знала, но сразу назвала Людой, что примирило меня на некоторое время со школьными буднями.

      Вначале все шло через пень-колоду. Что-то не поняла я по арифметике. Спросить постеснялась. Пришла домой и заявила, что больше СКАЧАТЬ