Это здесь. Михаил Айзенберг

Чтение книги онлайн.

      Сабуров показывает два новых вида стихотворений: наборные разноцветные доски, вроде пляжных лежаков, и странные напольные часы, на циферблате которых только полчаса. Он говорит: «Я понял, что стихи – это механизм, сгущающий, конденсирующий время. И нашел способ делать это впрямую, обходясь без слов».

      Идет мое поэтическое чтение, во время которого обнаруживаются какие-то большие вещи и целые циклы, о существовании которых я совершенно забыл. Их сохранил Дима Воденников, он их мне и передает, уверяя: «Да-да, это ваше – читайте, читайте!»

      Вот большая вещь – сначала из отдельных звуков, потом по-немецки (немота?), причем слова написаны слитно, я еле разбираю, читаю с паузами и запинками. «Это правда мои стихи?» «Ваши, точно ваши», – уверяет Дима.

      Начинаются стихи-чертежи. Их нужно читать словами, и я опасаюсь, что подзабыл какие-то архитектурные термины. Да, так и есть.

      Затем большой цикл, иллюстрированный серией похожих друг на друга темноватых изображений какого-то домика, даже сарая. Цикл озаглавлен «Десять стихотворений к …». К кому же? С удивлением вижу, что к Ульяновой. Нет, это ошибка зрения: к Ульяне Лопаткиной!

      Мы готовимся к восхождению. Среди нас легконогая девушка-лимоновка, рядом с ней и сам Лимонов. Вообще-то мы куда-то улетаем – на другую планету, и теперь заполняем ковчег. «Мы могли бы купить и корову, – говорит Лимонов, – но правильный хозяин начинает с козы».

      Заходим в деревенский магазин, где хозяйка выдает нам приз – кусок сыра. Пожилая продавщица этим недовольна. «Но здесь пусто», – говорит кто-то со стороны. «Как эта ненависть пуста», – бросает в ответ продавщица, мимоходом и без всякого аффекта.

      Я с напряжением пытаюсь вспомнить предыдущую строчку. Я ведь ее знаю! Ага, вот: «Как эта темнота клубится». Вместе будет: «Как эта темнота клубится, / Как эта ненависть пуста!» Наверное, у этой дамы (продавщицы) можно уточнить источник любой цитаты? Но вся очередь, состоящая из пожилых некрасивых людей, смотрит на меня недоуменно и с осуждением: «Это же второе послание А. … (пауза) Вы, как театральный студент, должны были совсем недавно его проходить!»