Диверсанты Его Величества. «Рука бойцов колоть устала…». Сергей Шкенёв

Чтение книги онлайн.

      – Пишите, милейший, семь тысяч пудов ржи.

      – Все же приняли решение? – явившийся следом отец Михаил позволил себе усомниться. – Народу где возьмете на уборку?

      – Разорюсь на пару конных жаток. И черт с ней, с паровой мельницей.

      – Хм… Не поминайте нечистого.

      – Извините, отче, само вырвалось. Вы нынче к Макарию едете?

      – Хотите там жатки посмотреть? Лучше приказчику князя Гагарина отпишите, а уж он в наилучшем виде сделает. И привезет, и людей работе научит, и на учет в губернской мастерской поставит.

      – У князя дорого.

      – Зато без поломок, особенно если своевременно механика вызывать для обслуживания. Тем более работники у вас серьезные.

      – Это точно, – согласился Федяков.

      Действительно, на работников он нарадоваться не мог. А если бы хоть один из них говорил по-русски, то им бы вообще цены не было. Три десятка беглецов из воюющей одновременно против Наполеона и германских княжеств Австрии изъяснялись на каком-то странном наречии немецкого языка, и Юрий Михайлович, любивший коротать время за перечитыванием глубоких размышлений господина Канта в подлиннике, понимал их с трудом. Но работали так, что аж спины от натуги трещали. Настолько изголодались по земле в своих игрушечных Европах? Наверное, так. Ничего, за десять лет, положенных на кандидатство в российские подданные, и человеческой речи научатся, и заслужат право служить в армии. Пусть право не для себя, для детей, но все же…

      – Проводите меня, отец Михаил? Здесь и без вас прекрасно справятся.

      Священник оглянулся – церковный староста с помощью звонаря утаскивал накрытый кумачом стол в сторожку, а дьячок унес графин, по пути принюхиваясь к его содержимому. Неужто не верит, что там налита обыкновенная колодезная вода? Вот же свинья, прости господи.

      – Наливочка с прошлого года осталась замечательная, – продолжал уговаривать Федяков. – Нынче удастся ли такая?

      – На грех подбиваете? Впрочем, ради вишневой наливки можно и согрешить. Сами делаете, насколько помню?

      – Кому еще сие благородное дело доверить? Так что, идете?