Поэт ненаступившей эры. Избранное. Николай Глазков

Чтение книги онлайн.

      Как рыбы, золотые купола

      Плывут туда, где небо синевее,

      Из той страны, которая была,

      В такую даль, которая новее.

      Они плывут, как рыбы, из былого,

      А мимо них, виденцев старины,

      Проходим мы, поэты-рыболовы,

      И прочие рабочие страны.

      Водка жизни испита,

      Каждый шаг – как путь пологий.

      Путь пройдённый – как спектакль,

      Отшумевший в эпилоге.

      И твердится: отомсти, мол,

      Поклянясь пред небосводом,

      Потому что это – стимул

      Тоже жизни и чего-то.

      Лампа мигала вечер,

      Ресницы сходились у глаз,

      И расходились, как будто в вечность,

      Каких-то четыре угла.

      В дверь вошёл незнакомец,

      Сунул мне пузырёк.

      И, со мной не знакомясь,

      Следующее изрёк:

      – На стены эти побрызгивайте,

      А нам – разойтись дорогами.

      Предметы, которые близки вам, те

      Обязательно будут далёкими.

      Так незнакомец сказал и сгинул,

      А я начал брызгать.

      Даже наполовину

      Мне ничего не близко.

      Но что-то стало глаза слипать,

      Послышался грохот где-то.

      И я на кровать повалился спать,

      Усталый и нераздетый.

      Потом – вспоминаю – проснулся. Полдень,

      Наверно, тогда стоял,

      И подле меня заметала пол тень

      От маленького стола.

      Жалкая комната стала залой,

      Выросла раз в тыщу,

      Однако прежним объёмом связало

      Одежду, мебель и пищу.

      И я подумал… Итак, тогда бы

      Осенила идея? Во-первых,

      Из пузырька остаток накапал

      На воду, на хлеб, на консервы.

      Во-вторых, меня клонило ко сну,

      Заснул и видел во сне,

      Что капаю каплями на казну

      И червонцы летят, как снег.

      Опять – вспоминаю – проснулся. Вечер,

      И стол обстановлен вкруг.

      Увидел, что едой обеспечен

      И с голода не умру.

      И в самом деле отрадное зрелище:

      Стол обстановлен весь.

      Вспомнил я, что не ел ещё,

      И решил есть.

      Обычно я за едой читал,

      Но – не было, знать, газет –

      Глаза в этот раз свободны. Итак,

      Я стал глазеть:

      Зала сперва превращалась в площадь,

      Площадь потом в поле, и

      Нарастало поле позже

      Более и более.

      Наконец превратилось в безбрежное море.

      Бр-р-р… Неприятно.

      И я подумал: «По-моему,

      Я заключён в необъятное!»

      Есть на этом свете счастье?

      Я СКАЧАТЬ