Парижский апофегей козленка. Юрий Поляков

Чтение книги онлайн.

      – Закажешь! – голосом, не допускающим возражений, приказал я.

      – Но…

      – Никаких «но»! Иначе эфира не будет! Мы уезжаем! Да, Витек?

      – Вестимо, – ответил он вполне самостоятельно.

      – Хорошо, – покорилась она, ибо за срыв прямого эфира можно было запросто вылететь с работы.

      – Подожди. Еще одно условие: я буду стоять в студии так, чтобы он видел меня во время всей передачи.

      – Но это же запрещено! – захныкала Стелла.

      – Витек, поехали! – распорядился я.

      – Хорошо. Не уезжайте! Я постараюсь договориться.

      – Тогда пошли, – смилостивился я.

      Она оставила нас в большом, ярко освещенном холле рядом с бюро пропусков и убежала хлопотать, чтобы меня допустили в эфирную зону. Я принюхался: от Витька вдобавок ко всему пахло французским одеколоном.

      – Что ж ты, паршивец, даже не позвонил! Обиделся?

      – Сначала – да, а потом некогда было.

      – А чего трубку не снимали?

      – Говорю, некогда было…

      – Так не бывает!

      – Бывает. Я больше всего боялся, что она разговоры со мной начнет разговаривать: то да се. Ну, я и… А что я еще умею?!

      – Неужели так и не поговорили?

      – Говорю – некогда было!

      – Молодец. – Я хлопнул его по плечу. – Теперь слушай меня внимательно: я встану рядом с камерой. Следи за моими пальцами. Никакой самодеятельности! Это – прямой эфир, а он шуток не любит! От сегодняшнего выступления зависит наше будущее. Если она спросит, кто твой любимый писатель, назовешь меня… Понял? Меня.

      – А Стелка… Это… – замялся Витек. – Она за Одуева просила… Она сказала, что вы договорились.

      – Никаких Одуевых! Назовешь меня! Понял?

      – О’кей – сказал Патрикей.

      Вернулась запыхавшаяся Стелла с пропуском, и, миновав полусонного от многочасовой бдительности милиционера, мы помчались в гримерную. Там оцепеневшего Витька усадили в кресло, обвязали простынкой и стали пудрить, подмазывать, подрисовывать, подкрашивать, обрызгивать лаком для волос. На его лице во время этого процесса играло то же смятение чувств, как давеча, когда к нему приклеивался Любин-Любченко со своей масленой улыбочкой. Уже выходя из гримерной, Акашин шепнул мне в ухо:

      – Мужикам на стройке расскажу – не поверят: как шмару накрасюкали!

      Пока по бесконечным коридорам и переходам, то и дело предъявляя пропуска все новым милиционерам, мы шли к студии, Стелла нервно инструктировала:

      – Витюша, я тебя умоляю! Весь эфир – десять минут. Это очень, очень мало. Не заметишь… Ответы должны быть короткими, четкими, никаких особенных рассуждений и примеров. Раз – и ответил! Понял, Витюнчик?

      – На этот счет, Стеллунчик, можешь СКАЧАТЬ