Слово атамана Арапова. Александр Чиненков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – А вы як же к ним угодили? Аль на травку позарились и на сенокос на кыргызский берег подались?

      Куракин неспроста задал Матрене этот вопрос. Он хорошо знал, что казаки часто косили сено на левом, киргизском, берегу Яика, но делали это артелью. На время сенокоса почти всем Яицком туда переезжали. Мужчины косили и сторожили лагерь. Казачки сушили сено и складывали его в копны. Киргизы хоть и находились рядом, но нападать не решались, хорошо зная, что отпор будет крепкий. Нападали они лишь на тех, кто случайно отбивался от артели. Но вот случай с Матреной? Неужели степняки осмелились отбить женщину с мужем от артели?

      – На стороне нашего хутора не трава, а одне камни серые. Вот и позарились мы с Антипом.

      – Пошто одне-то? Соседей пошто не позвали?

      – Ня знай. Антип казал, собирайся и айда! А пошто одне – не сообчил.

      Из дальнейшего сбивчивого рассказа Матрены Гурьян понял, что, закончив работу, они отправились домой на лодке. Не успел Антип взяться за весло, киргиз-кайсаки тут как тут! Окружив пленников, они вывели их из лодки, посадили на коней и поскакали в степь. Отъехав от Яика на безопасное расстояние, степняки привязали Матрену арканами к лошади, скрутили Антипу руки и поскакали в степь. Ехали семь дней и семь ночей, изредка давая пленникам воды.

      Вот так Матрена оказалась в стойбище султана Танбала, а Антипа куда-то увезли. Больше они не виделись.

      Как только женщина собралась сказать еще что-то, во дворике появился все тот же старик, который указал пальцем на Гурьяна и отдал встрепенувшимся стражникам какое-то распоряжение. После этого он поманил Матрену и шагнул в сторону лестницы.

      Казаку ничего не оставалось, как последовать за воинами, которые указали ему пикой направление и встали по бокам, готовые в любой момент применить силу.

8

      Гроб с покойным поставили в атамановой избе – единственном капитальном строении в лагере поселенцев. В день похорон все собрались в избе.

      Данила Осипов читал молитвы, а женщины голосили[16]. Они так старались, что в избе стоял страшный шум. Изредка кто-нибудь открывал дверь и тотчас быстро захлопывал, чтобы испуганный криком черт выскочил на улицу и не успел заскочить обратно. Когда решили, что нечисть наверняка убралась восвояси, казаки и казачки вышли на улицу.

      Василий Арапов стоял у гроба и угрюмо наблюдал, как Данила исполняет прощальный обряд. Он вспоминал, как Демьяна принесли в лагерь, и всем стало ясно: смерть.

      Покойный лежал на ворохе веток и травы. Около него сидел Петр Кочегуров без слов и без слез. Словно не веря своим глазам, есаул потрогал скрюченные пальцы соратника и друга, отдернул руку и позвал женщин. Казачки обмыли и одели Демьяна, накрыли его лицо.

      Всю ночь дежурили по очереди у застывшего тела. Арапов и есаул не ложились совсем и ни с кем не разговаривали. Переживая потерю добродушного казака как очередную личную трагедию, атаман потерял представление о времени, о людях, окружавших его. Он был во власти погибшего казака, его жизни, его добросовестности, оцененной СКАЧАТЬ