Слово атамана Арапова. Александр Чиненков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Казак вздрогнул, когда за его спиной несколько голосов затянули молитвенный гимн в знак траура по убитым, схватил девушку за руку и увлек за собой к повозкам, где, видимо, собирался сказать что-то для себя или для обоих очень важное. Убедившись, что население лагеря собралось на молитву и им никто не помешает, Никифор взял Нюру за руку, проникновенно посмотрел ей в глаза и после короткой паузы спросил: «Все об нем думашь?»

      Девушка поняла, о ком спрашивает ее казак. Она передернула плечами и не ответила.

      – Пошто молчишь?

      Нюра искоса поглядела на его сделавшееся страшным лицо. Она знала, какие чувства питает к ней Никифор. Но ей это было не нужно. Не пара он ей, изгой женатый! Он зол, вспыльчив, непредсказуем. А она боялась нервных, неуравновешенных людей. Все, что девушка сейчас хотела, так это покоя. Но только не объяснений с вспыльчивым казаком, которого она…

      – Нюр, обоим нам нету возврата, чуешь? – Никифор смотрел на нее с улыбкой. Он словно прочел ее мысли и верно истолковал их для себя. – Я изгой, а ты… Нихто в Яицке не поверит, што я не тронул тебя. Даже он, Степка, племяш мой.

      – Тады удавлюсь я! – выпалила девушка и втянула голову в плечи, словно испугавшись собственных слов.

      Казак смотрел на нее несколько минут и молчал, словно что-то обдумывая. Затем он отпустил ее руки и печально хмыкнул:

      – А я как же?

      – Как хошь, – ответил она отчужденно.

      Странно, но Никифор как будто снова выведал ее мысли. По его вдруг озарившемуся лицу Нюра поняла, что он видит, как она противится этой отчужденности. Но ее голос сказал резче, чем ей хотелось бы:

      – Токо посмей коснуться меня, душегуб! Зараз удавлюсь на ближайшей березе.

      Разочарование и раздражение отразились на потемневшем лице Никифора, и Нюра сбилась. Луч превосходства, мелькнувший в его глазах, вдруг лишил ее былой уверенности. Она сбивчиво заговорила, забывая подчеркивать каждое произносимое слово и обрывая мысли:

      – Чево… чево ты, сатан? Кыш… кыш от меня ты, каржинный сын. Я вот те дам…

      – Ох-ох-ох! – воскликнул Никифор, шутливо хватаясь за голову. Он, видимо, совсем ей не верил. Девушке хотелось вызвать в нем злость, ей хотелось, чтобы он защищался. Она сжала кулачки, нахмурила брови и воскликнула:

      – Прочь… Ну-ка, посторонись, нехристь!

      Лицо Нюры запылало от возбуждения, ноздри раздувались, было похоже, что она вся готовится взлететь на воздух.

      Казак поморщился. Ему уже было несмешно. Бурный поток упреков озадачил и разозлил его. Он недобро повел глазами, обнажил зубы в хищном оскале и, сжав ладонью рукоять сабли, сказал:

      – Коли так, уйду я. Нынче же уйду куды глаза глядят! Ну а ты, – он кивнул в сторону молящихся и ухмыльнулся, – а ты здеся оставайся с кулугурами[14]. Они тя зараз вразумят, как жить по ихней вере. Небось и без мужика не оставят, кой двумя перстами чело хрестит.

      – Ты… – Нюра замолчала, задыхаясь. СКАЧАТЬ