Божественная власть, церковная иерархия и духовный авторитет в раннехристианской латинской традиции. Г. Е. Захаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ type="note">[105]. Следует отметить, что степень достоверности этого свидетельства свт. Афанасия по-разному оценивается в научной литературе. Так, В. Де Клерк и М. Тетц считают его соответствующим истине. Дж. Н. Д. Келли, Л. В. Барнард и Й. Ульрих, напротив, оспаривают его, утверждая, что рассматриваемый вероучительный текст все же получил одобрение большей части или даже всех отцов Сердикского собора[106].

      На принятие собором данного исповедания косвенно указывает послание Осия и Протогена к папе Юлию. Очевидно, боясь упреков в замене никейского символа новой вероучительной формулой (ut igitur nulla reprehensio fiat), Осий и Протоген заверяют папу, что они по-прежнему привержены никейской вере (habemus illam scripturam, quae continet catholicam fidem factam apud Nicaeam), однако для опровержения новых аргументов (illis tribus argumentis) «учеников Ария» (discipuli Arii) и вразумления учителей и катехизаторов (omnes docentes et catizizantes clarificentur) составляют более пространное вероопределение[107].

      В современной историографии получил широкое распространение тезис, что сердикское исповедание отражает богословскую позицию большинства западных епископов, которые поддержали миаипостасное учение Маркелла, в то время как его противники придерживались диипостасной доктрины. В результате исследователи рассматривают богословские споры данного периода не как конфликт «ариан» и «никейцев», а как столкновение три(ди) ипостасной и миаипостасной доктрин[108]. На наш взгляд, в данном случае мы имеем дело с заменой одной упрощенной схемы на другую. При всей значимости сердикского исповедания веры, которая вытекает хотя бы из того факта, что через два десятилетия свт. Афанасий посчитал необходимым дать ему свою оценку, данный памятник должен рассматриваться не как общезначимая для всего Запада «догматическая конституция», а как своеобразная «проба пера», вызванная обострением арианских споров и их «теологизацией». Вызывает также большое сомнение тот факт, что данное исповедание было принято как авторитетное выражение церковного вероучения Римской Церковью. Постоянно ссылаясь на авторитет Никейского собора, римские епископы будут на протяжении всего конфликта игнорировать Сердикский собор, несмотря на его значение для развития идеи римского примата.

      Во второй половине 40-х гг. последствия сердикского разрыва были отчасти смягчены. Император Констанций позволил свт. Афанасию вернуться на Александрийскую кафедру[109]. Западные евсевиане Урсакий Сингидунский и Валент Мурсийский принесли покаяние за свою вражду к свт. Афанасию перед Медиоланским собором и лично папой Юлием и затем даже вступили в общение с самим александрийским епископом[110]. У западного и восточного епископата появился общий враг – ученик Маркелла Анкирского еп. Сирмия Фотин, исповедовавший еретическое динамистское учение. Он был осужден одновременно и на Антиохийском, и на Медиоланском соборах, что создало почву для диалога между Западными и Восточными Церквами, хотя западный епископат так и не пошел на прямое осуждение Маркелла, на СКАЧАТЬ