Последние Каролинги – 2. Наталья Навина

Чтение книги онлайн.

      – А я тебя ненавидела. Ты даже представить не можешь, как. – В голосе ее появились странные мечтательные ноты. – Бывали времена, когда выжить мне помогала только надежда убить тебя.

      – Тогда почему… ты этого не сделала?

      – Потому что я любила тебя. И ничего не могла с этим поделать. Любовь и ненависть рвали пополам мою душу, но любовь оказалась сильнее.

      Они помолчали. Он просто физически ощущал покой и умиротворение, исходящее от ее тела.

      Она продолжала:

      – Ты говорил мне: «Не жди, чтобы ненависть моя умерла». Я расскажу тебе, как умерла моя ненависть. Это было перед взятием Самура. Когда нужно было переправляться через Лигер. Мой конь боялся воды. Ты подъехал, протянул руку и сказал: «Садись ко мне. Мы поедем вместе». Тогда был сильный туман. Я сидела в седле позади тебя и могла бы свободно ударить тебя мечом в спину и ускакать незамеченной. И тогда я поняла, что никогда и ни за что не смогу причинить тебе боли.

      – И ты больше никогда не испытывала ненависти?

      – К тебе – нет. Но к другим… Слишком многие ненавидели меня и пытались убить… и получали в ответ то, чего желали мне. Но постепенно… все это стало слабеть… и сходить на нет. И кончилось в тот день, когда я попала к бунтовщикам. Они избивали меня, а я думала только об одном: «Господи, прости их, ибо не ведают, что творят».

      Он пытался уложить все это в сознании. Но безуспешно.

      – Возможно, – тихо сказал он, – тебе следовало бы на той переправе вонзить меч мне в спину. И все было бы гораздо проще.

      – Значит, ты ничего не понял из того, что я сказала. Ненависть – это болезнь. Авель переболел оспой, и никогда уже снова ею не заболеет. А я переболела ненавистью.

      Теперь он позволил себе повернуться к ней и взять ее руки в свои. Но разговор был еще далеко не закончен.

      – Ты всегда знала, что Одвин тебе не родня?

      – Нет. Мне рассказала об этом Заячья Губа.

      «Снова ты, матушка. И здесь ты приложила свою руку.»

      – Что еще она тебе рассказала?

      – Что не знает имен моих родителей. Они будто бы были крестьяне, и их повесили за участие в мятеже. А Одвин из милости подобрал меня в канаве.

      – И ты ей поверила?

      – А почему бы мне было ей не поверить? Она, конечно, лгала постоянно, а когда не лгала, то не говорила всей правды…

      – Это верно, – подтвердил он, ничего, впрочем, не уточнив.

      – Но это согласовывалось с тем, что сказал Гермольд.

      – А что он сказал?

      – Будто бы за пятнадцать лет до… до своей смерти Одвин объявился в Туронском лесу со следами тяжелых пыток и с младенцем-девочкой. Он полагал Одвина моим отцом, но никогда в глаза не видел моей матери. А потом они с Одвином рассорились.

      – Из-за чего?

      – Гермольд считал, что Одвин владеет какой-то важной тайной. И хотел, чтобы Одвин ею с ним поделился. Но тот наотрез отказался.

      – Какой тайной?

      – Гермольд и меня спрашивал об этом. И я могу ответить СКАЧАТЬ