Смерть никто не считает. Александр Анатольевич Лепещенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Ну, нет… Я определённо за Гектора.

      – А ты, Александр Иваныч? – нахохлился Радонов. – Ты за кого?

      – Я? Я за старика Приама и его несчастную невестку Андромаху.

      – Так ты против героев?

      – Я, Вадик, против военщины… Старики и женщины куда симпатичнее этих ваших героев ристалищ, битв и иных форм взаимного истребления…

      – А дети?

      – Что, дети?

      – Они симпатичные?

      – Вадим Сергеич, дорогой, что не так? По—моему, тебя что—то гложет… – Широкорад внимательно посмотрел в ясные чёрные глаза друга.

      – Не знаю… Как тебе сказать… Может, всё дело в том, что у коровы есть гнездо, у верблюда дети, у меня же никого, никого на свете…Наверное, худший способ скучать по человеку – это действительно быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим…

      – Могу ли я помочь, брат? – вскинулся вдруг Первоиванушкин.

      – Нет, Ванечка, не можешь… Лучше почитай своего Маяковского… Почитай, поудовольствуй… Про Маркиту…

      Голубые глаза штурмана потемнели, но голос не дрогнул.

      – Уходите, мысли, восвояси.

      Обнимись,

      души и моря глубь.

      Тот,

      кто постоянно ясен —

      тот,

      по-моему,

      просто глуп.

      Я в худшей каюте

      из всех кают —

      всю ночь надо мною

      ногами куют.

      Всю ночь,

      покой потолка возмутив,

      несётся танец,

      стонет мотив:

      «Маркита,

      Маркита,

      Маркита моя,

      зачем ты,

      Маркита,

      не любишь меня…»

      – Ведь как хорошо, брат! Особенно вот это – «обнимись, души и моря глубь…»

      – Да, Вадик, очень хорошо!– просиял Первоиванушкин. – А как тебе такой стихач…

      Любить —

      это значит:

      в глубь двора

      вбежать

      и до ночи грачьей,

      блестя топором,

      рубить дрова

      силой

      своей

      играючи.

      Любить –

      это с простынь,

      бессонницей

      рваных,

      срываться,

      ревнуя к Копернику,

      его,

      а не мужа Марьи Ивановны,

      считать

      своим

      соперником.

      – Ура Маяку! – вскричал Радонов. – Это такое лицо, такое великанское лицо!

      …Весь этот сумбур вспомнился СКАЧАТЬ