Каждый охотник (сборник). Сергей Малицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ которая высунулась из-под прилавка в последний момент, замечает с какими-то почти старушечьими интонациями:

      – Хороший парень. Но когда я буду в самом соку, он уже станет старичком.

      – Вроде меня, – я собираюсь переложить циновки и заодно посмотреть, что выбрала Файка.

      – Ты особый случай, – не соглашается Файка. – Тебя бы я выбрала в любом возрасте.

      – И в любом состоянии, – качаю я головой. – Желательно спящим.

      Из всех циновок Файка оставила десять одинаковых. На всех из них серым – вода, коричневатым – пузыри островов, зеленым – щетки тростника у берега. И все. Самые простые, самые слабые работы. Да, прав Кирьян, нужно бросать заниматься ерундой и плести сумки. Под последней циновкой листок бумаги. На нем ровным, уверенным почерком надпись: «Завтра у входа в Контору в двенадцать часов».

      – Что там? – спрашивает Файка.

      – Бумажка, – отвечаю я.

29

      Вечером Лидка снова куда-то уезжает. Мы едим без нее. Ксения отварила макароны, Ольга из куриной тушки, помидоров, перца и еще чего-то изобрела чудный соус. За столом молчанье, только позвякивают вилки, да хлюпают девичьи рты, с шумом засасывая из тарелок длинные макаронины. Лидка живо бы всех построила и прекратило свинство. Я наклоняюсь над тарелкой и с шумом засасываю сразу две макаронины. Дочери следят за моими упражнениями с интересом, но повторить решаются только Сонька и Галка, остальные уже думают о фигуре. Фигура требует от них питания небольшими порциями, чтобы наполнение желудка не опережало насыщение. Файка переводит взгляд с Соньки на Ксению, и не знает, кому подражать. Наконец выбирает Ксению и продолжает чинно тыкать вилкой в тарелку. Понятно, что остается последней.

      С криками – «морской закон» – дочери разбегаются, торопятся на вечернее купание, остается одна Ксюха. Она включает водонагреватель, моет посуду. Всю, кроме файкиной тарелки. Файкину тарелку всегда мою я. Так я поступаю и в этот раз. Файка блаженно разваливается на продавленном диване. Ксюха садится за стол, подпирает подбородок рукой, точно как Лидка.

      – Ты не спросил у мамы, куда она отправилась, – напоминает мне Ксюха.

      – Угу, – вытираю я руки.

      – Все еще не можешь простить, что она сделала аборт?

      – … сделала аборт?

      Я мог бы работать эхом. Оказывается, это несложно.

      – Пойдем, – Ксюха берет меня за руку и тянет за собой. Как маленького.

      – Вот, – она толкает дверь девичьей комнаты. – Смотри. Шесть кроватей. Моя, Ольгина, Жанны, Зинки, Галкина, Сонькина. Шесть, понимаешь?

      Выпрямляет перед моим лицом шесть пальцев – по три на каждой ладони. Поворачивается к другой стене.

      – Видишь? Шесть шкафчиков! Шесть! Пошли, пошли!

      Теперь мы в гостиной. Оказывается, что в трильяже шесть полок с книгами и тетрадями. И настольных ламп, простеньких, с кривыми кронштейнами, тоже шесть. Я оборачиваюсь. Файка стоит СКАЧАТЬ