Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века. Натали Земон Дэвис

Чтение книги онлайн.

О тхинес см. прекрасную работу Хавы Вайсслер: Chava Weissler, «The Traditional Piety of Ashkenazic Women», in Arthur Green, ed., Jewish Spirituality from the Sixteenth-Century Revival to the Present (New York: Crossroad, 1987), pp. 245–275; idem, «Traditional Yiddish Literature: A Source of the Study of Women’s Religious Lives» (Cambridge, Mass.: Harvard University Library, 1987); idem, «„For Women and for Men Who Are Like Women“: Prayers in Yiddish and the Religious World of Ashkenazic Women», in Baskin, ed., Jewish Women, pp. 159–181; idem, «Woman as High Priest: A Kabbalistic Prayer in Yiddish for Lighting Sabbath Candles», Jewish History, 5, no. 1 (Spring 1991): 9–26. Недавно появился сборник тхинес на идише с параллельным текстом на английском языке, в основе которого лежат еврейские издания прошлого века, но включенные в него молитвы значительно древнее, см.: Tracy Guren Klirs, ed., The Merit of Our Mothers: A Bilingual Anthology of Jewish Women’s Prayers (Cincinnati: Hebrew Union College, 1992).

Вторая книга открывается словами: «Пока я еще в добром здравии, я собираюсь с Божьей помощью собрать все пережитое в семи небольших книгах». Уже в самом начале первой книги Гликль пишет: «В нашем нелегком мире существует предел в семьдесят лет… Сотни тысяч людей не доживают даже до этого возраста». KM, S. 23, 2; PM, S. 21, 2; AL, pp. 13, 1. Период в семьдесят лет был общим местом в европейском мировоззрении раннего нового времени. Эфраим Канарфогель (в письме от 15 марта 1993 г.) обратил мое внимание на две важные средневековые книги по этике, которые были поделены авторами на семь частей – для удобства их изучения в течение недели: Iggeret ha-Teshuvah («Письмо о покаянии») р. Ионы из Жероны и Sefer Mizvot Qatan («Малая книга заповедей») р. Исаака из Корбея. Цинберг не сообщает о переводе этих книг с древнееврейского на идиш (Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, pp. 142–148), и все же, если Гликль слышала о том, что книги поучений иногда делятся на семь частей, это могло укрепить ее в собственном композиционном решении.

Существует эмоциональная и повествовательная преемственность между грустными строками, открывающими первую книгу, и началом пятой,– преемственность, которая охватывает рассказ о смертельной болезни Хаима и первом трауре Гликль и распространяется на идущую следом историю о Верной Дружбе. Затем Гликль, видимо, прервала сочинение, поскольку далее она повествует о десяти годах своего вдовства (1689–1699) столь живо и с такими подробностями, которые предполагают наличие сделанных ранее, по свежим следам, черновых записей. На эту мысль наводят и фразы, говорящие о некоторой отстраненности от описываемых событий: «в то время я еще весьма активно занималась коммерцией», «хотя я получала много соблазнительных предложений… я, как станет ясно из дальнейшего изложения, отказывала всем», «тем не менее прошел целый год, прежде чем дело дошло до свадьбы». Рассказывая о свадьбе дочери Эсфири с Моисеем Крумбахом из Меца, Гликль не предвосхищает собственного переезда в тот же город, что свидетельствует о черновиках до 1699 г. Однако в некоторых случаях она добавляет поминальные формулы («да почиет он в мире», «да будет благословенна память о праведнике») при упоминании о своих сыновьях – ребе Леви, который умер в 1701 г., и ребе Цанвиле, который скончался годом позже (KM, S. 215, 217, 229, 248; PM, S. 203, 206, 233–234; AL, pp. 115, 136).

Шестую книгу Гликль пишет с точки зрения несчастья, которое навлек на нее брак с Гиршем Леви, хотя и не вдается в подробности («Мне пришлось… пережить позор, от которого я надеялась оградить себя»). Книга также проникнута чувством неуверенности в своем материальном положении («Не знаю, буду ли я на старости лет иметь кусок хлеба и место, где преклонить голову на ночь»), которое уменьшилось через несколько лет после банкротства, когда дочь Эсфирь, зять Моисей и пасынок Самуил помогли Гликль и Гиршу остаться на плаву. Более того, на протяжении всей шестой книги она называет Мириам незамужней, не прибегает к поминальным формулам в отношении Гирша Леви (ум. в 1712 г.), которые постоянно использует в следующей книге, а также вспоминает Авраама Швабе/Крумбаха как если бы он был жив (ум. в 1704 г.; Memorbuch, p. 54, n° 611). В седьмой книге Гликль несколько раз уточняет, что пишет в 1715 г., но последний абзац датирован 5479/1719 г. (KM, S. 277–278, 296, 310, 325, 333; PM, S. 263, 278, 291, 300, 306, 313; AL, pp. 152, 160, 169, 175, 178, 182).

KM, S. 198, строка 7: фраза «да будет благословенна память о праведнике» прибавлена к имени сына Гликль Лейба (ум. в 1701 г.) уже в начале пятой книги, при рассказе о последней болезни Хаима (первые записи о которой сделаны в течение нескольких месяцев или года после его смерти в 1689 г.). В отношении матери Гликль пользуется фразой «да пребудет она в здравии» (KM, S. 31, 33, 73, строка 1), хотя Бейла бас Натан скончалась (в возрасте примерно 74 лет) в 1704 г. (Simonsen, «Eine Confrontation», S. 99), задолго до того, как Гликль приступила к своей седьмой книге. Иными словами, при желании Гликль вполне могла бы просмотреть начало и заменить эту фразу о матери на поминальную формулу, как было сделано в пятой книге по отношению к сыну Лейбу.