Профессор пишет, наблюдает, играет. Сергей Фабр

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ для фото; потертыми кошельками, без денег внутри; одинокими чашками, тоскующими по своим блюдцам, и пластмассовыми сувенирами, которые больше никому ни о чем не напоминают. Было холодно, все вокруг дрожали и ежились, даже фарфоровые фигурки у ног продавца. Профессор отдал пожилому старьевщику двадцать евро, положил рисунок в свой синий рюкзак и увез его в тепло, к самому синему морю. А оттуда – к себе в Ямки.

      И получилась такая история.

      Этот рисунок нарисовала художница по имени Мерседес в 1989 году. Он висел в ее мастерской, куда забрел как-то заезжий турист из Германии. Я думаю, он был пожилым человеком, молодые люди редко выбираются из Франкфурта в Буэнос-Айрес. Им работать надо, строить свою жизнь. Да и двадцать евро им есть на что потратить, помимо рисунка.

      А это был пожилой сентиментальный немец. Может быть, даже в шляпе с пером. Он купил рисунок, увез его к себе в Германию и повесил его на стену у себя в доме. А через четверть века он умер, и его сын или внук отдал ненужное ему имущество старьевщику. И рисунок тоже. Он же, этот наследник, никогда не был в Аргентине, не пил мате, не брызгал соком горячей эмпанады, не танцевал ночью танго под фонарем со случайной встречной, что ему этот рисунок. То ли дело пустые белые стены. И два эстампа на них.

      И он, этот рисунок, целый год или два лежал на земле, каждую субботу (а все остальные дни в пыльной коробке), пока его не купил пожилой русский турист, который, так уж случилось, специально для этого прилетел во Франкфурт в конце зимы. А теперь рисунок висит на стене, в прихожей, в квартире профессора в городе Ямки, в тепле и уюте. И думает, что с ним будет через четверть века.

      Потому что картины, как попугаи.

      Они переживают своих хозяев.

      Профессор и тишина

Роман-биография

      Профессор любил тишину. Любовь его была одинока. Я хотел было дальше написать что-то вроде: тишина не любила профессора. Но с тишиной я никогда не встречался, интервью у нее не брал. И писать о ее чувствах к профессору не имею морального права.

      Профессор жил в таком месте, куда тишина не забредала, даже по ночам. Метрах в двухстах от его окон разбит городской парк. А там, в парке, в далеких восьмидесятых была танцевальная площадка. Музыка там гремела, как и положено, с вечера пятницы и до утра понедельника. И профессор, как только поселился в этом доме, выучил наизусть (и возненавидел) весь репертуар групп «Пламя» и «Модерн токинг». Но это еще не беда. У профессора тогда родилась дочка, которая отказывалась засыпать под музыку и первые пять лет своей жизни сама не спала по выходным и не позволяла спать родителям.

      Но все проходит. Дочка «прислушалась» и стала засыпать, получив прививку массовой культуры. А с окончанием советской власти, как-то сразу, парк забросили, танцплощадку закрыли. Зато появились разные мелкие забегаловки, каждая с динамиком у двери. Что там неслось по ночам из динамиков, уже и не вспомнить. Но что-то на редкость безобразное.

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен СКАЧАТЬ