Растения цвета любви. Рассказы. Татьяна Дагович

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на рассвете, но шла медленно, и церковь на скале почти не приближалась.

      Солнце припекало, весеннее, не такое жестокое, как бывает летом. Гул цикад заглушал птиц, и всё радовалось: Пасха прошла, Он воскрес, а Вознесения ещё не было, значит, Он здесь, с нами – самое время радоваться. «Воскрес», – думала Марион, сладко ныло это слово в горле, гудело цикадами, почти без страха, с радостью, переходящей в зуд. Усталости она не ощущала, но когда ноги отказались переступать, в стороне от дорожки осторожно уложила свёрток и легла на землю. Круглые белые облака тянулись цепочкой по небу. Стало так сча́стливо – как бывало только до замужества в первый тёплый день весной. Марион и забыла, что давно живёт в доме мужа, что много разного произошло. Как свободная девушка, вдыхала звенящий воздух и любовалась облаками, похожими то на свернувшуюся кошку, то на нахохлившуюся птицу. Дышала бы так вечно. Однако, как только первое облако из цепочки долетело до солнца и заслонило его, испуганно схватила свёрток, прижала к себе. Острый колышек повернулся в животе и на миг заболели искусанные губы. Это Богородица напоминала, что нельзя медлить.

      Напоминала. Марион всё вспомнила. Как первый день кричала, второй плакала, а повитуха всё шептала и шептала непонятное, вливала сквозь сжатые зубы настойки и отвары. Отбивалась из последних сил, разлила на пол вино, слышала, что плохая примета. Свекровь ходила вокруг с белым полотном, бормотала, вздыхала. На третий день Марион не сразу поняла, что родился ребёнок, лишь заметила, что повитуха отступила. Стало странно тихо, потому что Марион перестала кричать и плакать. Прислушивалась, но не могла разобрать слов – все бормотали, плескалась вода. О ней забыли. «Мальчик?» – спросила. Долго-долго никто не отвечал. Только позже из тишины донеслось: «Был бы мальчик». Злой шёпот свекрови: «Придушила…» И тут же на неё накинулась повитуха, стала давить, нужно было делать что-то ещё, а Марион лишь кричала. Потом тёмный сон. Проснулась в тишине. Не было никого, кроме неподвижного сына в колыбели.

      Вышла на рассвете. Никто в доме не слышал.

      И теперь надо спешить. Только как бы встать, не откладывая свёртка – класть на землю больше не хотела. Грудь изнутри закололо, словно тонкими щекочущими иголочками, и наполнило тяжестью. Марион застыла, прислушиваясь к себе, и тут же вскочила, не выпуская свёртка из рук. Она взяла его утром завёрнутым – и не открывала. Не видела личика.

      Потянуло нехорошим запахом, как от несвежей еды, но это от неё самой – так решила. Шаги помогали не думать о тёмной комнате с кроватью – здесь, на воле, много света и надежды. Под правым соском расползалось мокрое пятно. В следующий раз остановилась уже у высеченных в скале ступеней – это был путь к Богородице.

      Дальше – немного. Идти недалеко. Долго, но не далеко. Вскоре Марион могла смотреть сверху, с горных выступов, на долину, и удивлялась – как она теперь высоко.

      У входа в церковь сидела СКАЧАТЬ