Защитница. Гроздь винограда в теплой ладони. Иосиф Гольман

Чтение книги онлайн.

      Мама проплакала весь разговор с Багровым – его ей порекомендовал общий неблизкий знакомый.

      Олег, как мог, утешал несчастную женщину. Впрочем, особо утешить было нечем: групповое убийство, перед этим грабеж, нападение на представителя власти – старшим, уже совершеннолетним, грозило по максимуму. Шестнадцатилетнему Вите – максимальные по законодательству десять лет. Больше – нельзя, а меньше – вряд ли.

      Все это Багров был вынужден объяснить обезумевшей от горя женщине.

      – А что обвиняемый говорит? – дослушав Багрова, спросил Волик.

      – Он не помнит ничего. Не мог, мол, я его убить, и все.

      – Почему не мог?

      – Не в состоянии объяснить. У него ломка не прошла, с ним вообще тяжко общаться.

      – Понятно, – сказал Томский. – Будем думать. Что-то в истории не вяжется.

      – Точно не вяжется, – сказала Шеметова.

      Она вряд ли смогла бы сейчас связно объяснить, что не вяжется. Но в мозг заложена информация, процесс пошел. Когда она будет переварена, «процессор» попросит дополнительных данных или предложит промежуточное решение.

      Поели – пошли в контору.

      На подходе, едва свернув в переулок, увидели широкий длинный черный хвост. Автомобильный, разумеется.

      Обычно перед конторой, на их законное место, умещался любой автомобиль, даже мини-вэн. Здесь же хвост торчал недвусмысленно.

      – «Майбах», – сказал Волик.

      Он в таких делах разбирался, его папа мог бы позволить себя пяток «Майбахов».

      – К кому бы это? – удивился Багров.

      – Ко мне, – гордо заявила Шеметова, связав звонки Шамиля и появление черного мастодонта.

      И не ошиблась.

      Елена Леонидовна Кочергина собственной персоной прибыла в заштатную адвокатскую контору, чтобы посмотреть на ту, кого ей настойчиво сватал начальник ее юридического департамента. Шамиль говорил, у его сокурсницы перпендикулярное мышление. А еще – это, возможно, даже важнее, – что она фанатка профессии и по-любому не продаст и не кинет.

      На первый взгляд приехавшей в «Майбахе» красивой ухоженной женщине было лет двадцать пять. На второй – сколько угодно, от тридцати до пятидесяти.

      Стройная, в скромном, безумно дорогом бирюзовом платье. И в сережках с бриллиантами, которые скромными никак не назовешь. Нескромных же колец на длинных изящных пальцах с безукоризненным маникюром – не менее трех. Не хватало лишь обручального.

      Она в упор разглядывала Шеметову.

      Адвокат же, не особо стесняясь, смотрела на Кочергину. Ольга, разумеется, всегда рада богатым клиентам. Но иной раз лучше отказаться от денег, чем вляпаться в историю.

      – Пойдемте в кабинет? – спросил оказавшийся рядом Шамиль.

      – Пожалуй, да, – сказала Кочергина.

      Первый барьер пройден, поняла Ольга.

СКАЧАТЬ