Заговор поэтов: 1921. Станислав Казимирович Росовецкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ XV века грудью. Глаза горели от слёз, у рта неприятно сгустилась слюна. Не только в кошмаре, но и наяву существуют эти камеры на Гороховой, и вот был бы ужас, если бы они-то и оказались реальностью, а уют мирного жилья – сном!

      – Проснулись, Валерий Осипович?

      Отзываться ему не хотелось, хотя то обстоятельство, что в его комнате-крепости завёлся и вот теперь снова начнет надоедливо трепать языком чужой человек, не огорчало сейчас Гривнича. Сомнительный благодетель возился за ширмой неназойливо и полезно, как няня в розовом детстве или персидский кот Руслан в более поздние, но по-прежнему безоблачные времена. Умом Гривнич понимал, что должен бежать из Питера куда глаза глядят, однако вопреки очевидности призрачное удобство и скромный уют родного жилья обещали ему защиту и спасение.

      – Ау, Валерий! Не притворяйтесь спящим. Нам пора поработать.

      – Как вы узнали, что я уже не сплю? – неприязненно осведомился Гривнич.

      – А перестали бредить и стонать. Поднимайтесь да поищите себе, чего одеть на выход. Вашу троечку я позволил себе развесить на балконе – вряд ли успела выветриться.

      Придерживая полусложившуюся ширму перед собою, Гривнич продвинулся к одежному шкафу, огородился там, порылся в остатках прежней роскоши и с горем пополам облачился.

      – Присаживайтесь, – широким жестом указал Чёрнокостюмный на гостевое кресло, сам по-прежнему восседая за столом в рабочем кресле хозяина. – Очень советую вам достать спиртовку. Это позволило бы кипятить воду для кофе, не высовывая лишний раз нос на кухню.

      – А где вы теперь видите кофе? – удивился Гривнич.

      – Ну, в порту и сейчас почти всё можно раздобыть. А того лучше завести деловое знакомство в посольстве Литвы или Латвии. Я долго жил во Франции и теперь чувствую себя весь день не в своей тарелке, если не позавтракаю чашкой кофе и круассаном. Давайте рассказывайте всё и, как сможете, подробно.

      Гривнич рассказал – и почувствовал, что ему полегчало на душе. Однако мнимый гробовщик на сей раз преследовал цель отнюдь не терапевтическую. Тяжко вздохнув, он заметил:

      – Худо дело. Чекисты очень часто прячутся за псевдонимами, их руководители вообще (кроме, конечно, зубров вроде Дзержинского или Лациса) укрыты за кулисами, но нынешний председатель ПетроЧК Семёнов, с которым вам довелось облобызаться, человек там случайный. Однако в совдеповских кругах Питера хорошо известен. Старый большевик из рабочих, но на вторых ролях, тюремный сиделец, беглец, нелегал. Штурмовал Зимний дворец, а после от Питера дальше Гатчины в 1919 году не отлучался. Отличился тогда при наступлении Юденича. До последнего назначения был, говорят, большой шишкой в Петроградском райкоме большевиков. Его предшественник уволен с должности в конце марта, потому, надо полагать, что проморгал Кронштадтское восстание. Судя по вашему рассказу, Семёнов в делах сыска профан.

      – Что поделаешь? Время дилетантов: матрос становится министром финансов, а революционер-каторжанин организует охранку, СКАЧАТЬ