дыбом. Он мог за одну ночь оказаться там, куда бежать надо целую неделю, понимал бессловесных зверей и, рассказывали, даже учил их говорить. Мудрый Мелк мог неделями спать и пропадать месяцами в окрестных горах. Когда старейшина Норк призвал всех строить корабль, Мудрый Мелк сказал, что ему не нужен корабль, он слишком ленив, чтобы месяц напролёт махать топором, и достаточно мудр, чтоб плыть всю оставшуюся жизнь. Мелк сказал, что он знает более короткую дорогу и прибудет первым к новому дому. Старейшина Норк пожал плечами, ведь он в то время представить не мог, где они бросят якорь. С тех пор мелка не беспокоили и между собой именовали его не иначе как Мелком-зазнайкой. Последний раз мы виделись на пристани. Он подошёл ко мне и сказал: «До встречи через два года сто тридцать три дня. Не проглядите меня, я буду вас ждать». У меня до сих пор перед глазами картина – Мудрый Мелк стоит, прижав уши, и с грустью смотрит на удаляющийся корабль… Многие потом потеряли счёт дням, но я помню, что ровно через два года сто тридцать три дня мы пристали к берегу Приозёрного леса. Вы знаете, у меня хорошая память и, поставив сто тридцать третью зарубку на своём настенном календаре, я вспомнила слова Мудрого Мелка. Находясь на палубе и всматриваясь в медленно проплывающий берег, я вдруг увидела фигурку грустного мелка, стоящего на мысе. Я побежала искать старейшину, но когда нашла его в лабиринтах кают и вытащила на палубу, мы приблизились настолько, что силуэт Мудрого Мелка превратился в причудливое нагромождение камней. Старейшина сказал, что это хороший знак, надо осмотреться, и, если место подходящее, оно станет нашим новым домом. Все закричали «Ура!» Под всеобщее ликование мы бросили якорь. Лес вплотную подходил к берегу, и я предвкушала, что вот-вот из-за деревьев появится Мудрый Мелк, но никого не было. Не дожидаясь пока спустят шлюпку, я прыгнула в воду, доплыла до узкого галечного пляжа и побежала на мыс. Чем ближе я к нему приближалась, тем становилось очевиднее, что каменной россыпи кто-то явно пытался придать форму зверька. Местами камни осыпались, но хвост и мордочка замечательно сохранились. От мыса уходила в глубь чащи скрытая в густой траве тропинка. Весь народец к тому времени высыпал на лужайку, покрытую цветами, катался по траве и радовался вновь обретённому дому. Не обращая на них внимания, я брела по еле заметной дорожке. Несколько раз она терялась в листве, приходилось останавливаться и возвращаться назад. Спустя некоторое время тропка вывела меня к домику, настолько скрытому мхом и кустарником, что я не сразу признала в нём избушку, какие обычно строят мелки. Дверь рассохлась, и пришлось постараться, чтобы её открыть. Сквозь пол пробивалась трава. Дом, видимо, пустовал уже много лет. На постели лежали проникшие сквозь дыру в крыше жёлтые листья, стулья растрескались и искривились. На столе стояла деревянная миска, на дне которой, я не могла в это поверить, было написано «Приятного аппетита, Мудрый Мелк!». Он жил здесь задолго до моего прихода, а может, даже и до отплытия нашего корабля. Было невозможно поверить в то, что всемогущая природа доверила свои тайны обычному, хоть и немного странному мелку. Как он оказался здесь
СКАЧАТЬ
