Вторая заповедь, или Золотой венец прокуратора. Егор Убаров
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Вторая заповедь, или Золотой венец прокуратора - Егор Убаров страница 4

СКАЧАТЬ спасли, черт бы вас побрал совсем?

      Оторопевший от ужаса человек, который как тяжелый куль, почти без сознания возлежал на спине помощника, силился изобразить на лице нечто, похожее на учтивую улыбку…

      – Это же он! Он – Иуда из Кириафа, игемон! А вот и его кожаный кошель с сребрениками. Их ровно тридцать… как вы и говорили. Больше при нем не было ни гроша, мы хорошенько его обыскали!

      Человек на загривке Афрания согласно закивал косматой черной шевелюрой.

      Пилат на секунду обомлел. Затем собрался с силами, твердой рукой поставил подсвечник обратно на прикроватный мраморный стол и так же твердо, спокойно и тихо произнес:

      – Вы идиот, Афраний! И вы… уволены!»

      …

      «– Да я бы на его месте и сам так сделал, Сергеич! Приказывал спасти Иуду христопродавца? На тебе, прокураторское величество, получи и распишись!

      – Согласен с вами, Егор Алексеевич. Пилату в романе вообще свойственна манера выражать свои мысли и даже приказы языком Эзопа. А это весьма темная материя, со своими подводными камнями. По-видимому, Афраний все же обладал редким даром угадывать суть "пожеланий" Прокуратора. Ошибок и разночтений здесь быть никак не могло, мой друг. Любой внимательный читатель имеет возможность не раз убедиться в этом, знакомясь с текстом загадочного повествования о давней палестинской истории в авторской версии художника Михаила Афанасьевича Булгакова.

      И все же, как нам известно, сюжетная линия романа пролегла совсем по иному руслу, коллега. Весьма не весело и абсолютно не карикатурно и…без единого намека на фарс.

      И, увы, не только романа…»

(Ваня Бессонов «Понять Прокуратора»)

      «Вам не показалось, дорогой коллега, что некоторые абзацы так называемых "палестинских" глав романа "Мастер и Маргарита" порой чрезмерно изобилуют… неудобочитаемыми строками, рублеными фразами, некоей тавтологией и… безыскусно подобранными сравнениями. Вернее – вообще без них! И даже без какой-либо попытки внятно донести суть описываемых явлений до читателя?! Эта же необъяснимая странность касается и диалогов и размышлений героев! Прилагательные и даже глаголы – совсем не емкие и, по сути, не только не ведут к раскрытию всего сюжета в целом, но и воспринимаются нами, читателями, вовсе как… лишние, чуждые на страницах произведения.

      Вот, например, Пилат обронил случайное слово или высказал туманный намек на какое-либо обстоятельство. Мы начинаем задумываться над этими строками, в надежде получить ответы из дальнейших глав повествования! Но эти ожидания так и остаются… неудовлетворенными.

      Автор романа уже никогда не возвращается к этим "случайным" проговоркам. Он как будто даже уже и забыл об этих строчках, оставляя нам мизерные надежды на расшифровку непонятных (или понятных лишь ему одному?) сентенций…

      В такие минуты читатель вправе с досады даже попенять писателю за такое легковесное и несерьезное отношение его, писателя, к элементарному читательскому интересу. Ведь прочитав и услышав от Автора "А", мы вправе обрести и…"Б"! Объективный и логический завершающий СКАЧАТЬ