Страницы жизни русских писателей и поэтов. Валерий Митрофанович Передерин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сам душевной раздвоенностью, художнику А.А.Иванову Николай Васильевич советовал: «… взять власть над собою, не то мы вечно будем зависеть от всякой дряни… я уже несколько лет борюсь с неспокойствием душевным… Человек такая скотина, что он тогда принимается серьезно за дело, когда узнает, что завтра приходится умирать». Мысли о смерти никогда не покидали Гоголя.

      Переломным для тридцатишестилетнего писателя оказался 1845 год – год «летаргии». Страх смерти, страх быть заживо погребенным, сковали волю. Боясь этого, завещал: «Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться».

      Всё чаще наяву Гоголь видел чёрта. «Признаюсь, уже не раз подкарауливал я, что это были нервы, а из них, притаившись, работал и черт, который, как известно, ищет всяким путем просунуть к нам нос свой».

      Путешествуя по Германии, болезнь у Гоголя зашла так далеко, что вынудила во Франфуркте обратиться за причастием к протоиерею И.И.Базарову: «Приезжайте ко мне причастить: я умираю». Приехав, «… нахожу мнимого умирающего на ногах… мне удалось убедить его, что он совсем не в таком болезненном состоянии, чтобы причащаться на дому, и уговорил его приехать поговеть в Висбаден».

      Шереметевой разочарованный Гоголь признавался: «Силы мои гаснут; от врачей и их искусства я не жду уже никакой помощи, ибо это физически невозможно».

      В.А.Жуковскому из Берлина: «По моему телу можно теперь проходить курс анатомии, до такой степени оно высохло и сделалось кожа да кости».

      Немецкие врачи считали «странной» болезнь русского пациента и лечили по всем правилам того времени: холодными купаниями, укутываниями, обтираниями и питьем минеральной воды. Больному мозгу это не помощь!

      Дорога – единственная целительница для измученного мозга и, превозмогая болезнь, Гоголь отправился в Италию. Из Рима в марте 1846 года послал письмо А.О.Смирновой: «Из всех лекарств доселе действовало лучше других на мое здоровье путешествия, а потому весь этот год я осуждаю себя на странствия и постараюсь, так устроиться, чтобы можно было в дороге писать». Такое признание косвенно подтверждает то, что серьезной болезни тела нет, а была серьезная болезнь психической сферы.

      Гоголь критически относился к своему состоянию, но, находясь во власти мысли о ранней смерти, сообщал Н.М.Языкову: «Болезни моей ход естественный: она есть истощение сил. Век мой не мог ни в коем случае быть долгим. Отец мой был также сложения слабого и умер рано, угаснувши недостатком собственных сил своих, а не нападением какой-нибудь болезни».

      Летом 1848 года Гоголь приезжает в Васильевку. «Только три или четыре дня по приезде моем на родину я чувствовал себя хорошо. Потом беспрерывные расстройства в желудке, в нервах и голове от этой адской духоты… даже читать самого легкого чтения не в силах», – В.А.Жуковскому.

      На СКАЧАТЬ