Двадцать писем Фебу. Виктория Травская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нужным. «Не смейте меня интерпретировать!» – взрывается она, когда я или кто-то другой пытается найти объяснения её поступкам сообразно логике или собственным представлениям.

      На днях Ёжь сказала: любовь – всегда платоническая, всё остальное – похоть. Несмотря на то, что ей вообще свойственны упрощения, я на этот раз задумалась. Эта правда очень похожа на истину, но если так, то как назвать то, что я чувствую ко Льву?

      Лев овладевал мною тонко и незаметно, и я поняла, что произошло, только тогда, когда его клыки вонзились мне в горло. Поставив точку в очередном нашем с ним диалоге, я испытала инсайт. Впрочем, эти шесть букв не в силах передать того, что произошло – это даже не бледная тень, это Хиросима на глобусе. Маленькая точка огромной трагедии. Именно так. Теперь можно смеяться.

      Мы уже какое-то время переписывались, и на этот раз всё началось, кажется, с хокку. Или танка. Словом, жители злосчастной Хиросимы развешивали на верёвке выстиранные портки, или потрошили рыбу, или сплетничали, когда… Оглушённая, смотрела я на монитор, в котором только что закрылось окно мессенджера. Мир вокруг меня беззвучно рушился – мой привычный мир, разношенный по ноге, лёгкий и удобный. Иногда утомительный и стесняющий, но достаточно было, уходя в себя, скинуть его на пороге, чтобы испытать облегчение. Наутро, возвращаясь к своим повседневным трудам, я с лёгкостью погружала ступни в колодку правил и обязанностей, привыкнув не чувствовать их тесной оболочки. Почти. Даже получать от этого извращённое удовольствие, знакомое любой женщине, любящей изящную обувь: можно провести целый день, семеня на пальцах в узких туфлях на высоченном каблуке, если тебя поддерживает анестезия восхищения и зависти. Но не на этот раз. Мир распадался на моих глазах, и я не представляла, что с этим делать. Как с этим жить. Как жить без всего этого!

      Это было, наверное, похоже на затяжной прыжок, когда ты не уверена, что парашют раскроется, – эйфория и ужас в равных долях, усиливающие друг друга до непереносимости, до смертного спазма в горле. Ты понимаешь, что падаешь, что жить тебе осталось – сколько там, квадратный корень двойной высоты падения, делённой на ускорение? – но ты летишь!

      «Этого не может быть!» – кричал мой Внутренний Голос. Кстати, почему внутренний? Тебе не кажется, что в этом названии содержится грандиозный подвох? Если проанализировать реплики того, что мы называем внутренним голосом, то выяснится, что ничто – ещё раз и крупно: НИЧТО – из того, что он произносит, не является нашим убеждением. Как правило, мы убеждены как раз в обратном. Все реплики этого негодяя, по сути, не что иное, как пресловутый здравый смысл – навязанное нам извне представление о правильном и неправильном. Так называемый «внутренний голос» – это сторож брату своему, это злосчастный Каин, убивающий нас из зависти – нас, чей дар оказался милее Господу. Всякий раз, когда мы готовы сделать нечто, к чему испытываем призвание, он становится на пороге и, раскинув руки, принимается СКАЧАТЬ