Князь. Записки стукача. Эдвард Радзинский

Чтение книги онлайн.

      Утром вся набережная возле нашего дома была заставлена каретами. На допросы к соседям (в Третье отделение) привозили буквально всю столицу… Говорят, допрашивали по целым дням…

      Вечером тетка позвала меня в кабинет покойного мужа.

      В этот кабинет она заходила, только когда беседовала с управляющими, приезжавшими из имений.

      Чувствуя недоброе, я пошел в кабинет. В первый раз я робел перед старухой…

      – А ты, друг мой, умен, да я умнее, – усмехнулась тетка.

      На столе лежал… мой дневник! Отец приучил меня вести дневник, и я… все записывал.

      – Я сразу дурное почувствовала… уж очень ты стал печален, друг мой. Ты уж прости, что прочла… Да как узнать иначе? Спасибо бумаге.

      Она молча бросила дневник в камин. Я молчал.

      – Про нигилиста твоего я в первый же день узнала. Фирса послала разведать. Про мать свою он, конечно, наврал. Никакая мать по тому адресу не живет… Исчез он, растворился… Фирс про него донести хотел, да я запретила. Негодяй Нечаев, да свой негодяй, сроднилась с ним…

      Я молчал.

      – Что делать с тобой? От греха немедля отправишься со мной за границу. Пока в Петербурге поуспокоятся… Успокоятся они скоро. У нас рвения на три дня хватает обычно. На четвертый делом заниматься устанут… и все будет по-старому.

      В первый раз в жизни я любил свою тетку.

      Дневникъ императора Александра II

      Воскресение(без даты)

      Вечером в театре давали «Жизнь за царя». Опера шла под непрерывные аплодисменты. Спасший меня сидел рядом с моей ложей.

      После спектакля перед сном читал Маше вслух депеши и телеграммы со всей России.

      Города, народности, сословия выражают похвальные патриотические чувства. Зимний дворец завален телеграммами… Тысячный митинг был на Красной площади у храма Василия Блаженного, молились и пели тропарь «Спаси, Господи, Люди Твоя и благослови достояние Твое…»

      Неужели нужен был выстрел этого безумного, чтобы тебя полюбили вновь?!