«Твоя Рашель…». Кир Булычев

Чтение книги онлайн.

      Вы завершаете последнюю фразу и понимаете: так жить нельзя!

      Небольшое произведение, к чтению которого вы сейчас приступаете, относится именно к этому роду литературы. И мораль его сводится к истине: подслушивать нехорошо.

      …Все началось шестого июля. Если вы помните, день тот выдался в Великом Гусляре жарким, томительным, но не беспощадным. И если ты обнажен до трусов, искупался в озере Копенгаген, улегся в тени векового дуба на редкую зеленую траву, щуришься, глядя сквозь листву на сверкающее солнце, и, отмахиваясь веткой от оводов, испытываешь редкое ощущение счастья, то поймешь, почему Минц с Удаловым лениво перебрасывались осколками фраз, не утруждая себя грамматикой.

      – А на Кипре… – начал было Корнелий Иванович.

      – Там другая широта, – ответил Лев Христофорович.

      Помолчали.

      Минц шлепнул себя по голому пузу. С озера неслись крики купальщиц, которые изображали танец русалок при луне.

      Одна из русалок с грубым хохотом выскочила из воды и понеслась к кустам, преследуемая сатиром. Она ланью перескочила через Удалова.

      – Ноги, – сказал Корнелий Иванович.

      – Длинные, – ответил Минц.

      – Акселерация, – сказал Удалов.

      – Питание, гимнастика и желание выбиться в модели, – одолел длинную фразу профессор.

      – Значит, не генетика? – спросил Удалов.

      – Еще какая генетика, – возразил Минц.

      Они лежали головами к метровому стволу дуба, который остался напоминанием о дубраве, посаженной здесь помещиком Гулем в XIX веке. По ту сторону ствола, разложив на траве махровое полотенце с уточками, аккуратно улегся относительно молодой человек, который приехал в Гусляр, чтобы оформить наследство на теткину комнату, продать ее подороже и покинуть эту глухую провинцию. А пока не вступил в наследство, он скрывался от жары на берегу лесного озера, подобно аборигенам.

      Звали молодого человека, которому суждено будет сыграть значительную роль в этой истории, Никитой Борисовичем Блестящим. Фамилия была по паспорту, но не исконная. Когда-то его дедушка приехал с юга, принеся с собой неблагозвучную харьковскую фамилию Прохановский. Он выучился на партийного публициста, борца с генетикой и кибернетикой, стал лидером гонений на вейсманизм-морганизм и прочие бесчеловечные исчадия американской реакционной науки и членом-корреспондентом Тимирязевской Академии наук.

      Никита Борисович улегся под дубом, стал смотреть на небо и отгонять веточкой оводов. До него доносились визги и вопли купальщиц, и он тоже оценил длинные и стройные ножки местной нимфы.

      Два старика, один толстый и лысый, другой потоньше, помельче, но тоже лысый, что лежали по ту сторону ствола, его не интересовали, и их разговор поначалу был для него пустым. Так что он постепенно задремал.

      А Минц с Удаловым продолжали беседу.

      – Почему? – спросил Удалов. – Природа распорядилась?

      – С раннего детства, – согласился Минц.

      – Иногда вижу – в коляске, а уже руководит, – улыбнулся Удалов.

      – Если наблюдать, то увидишь, – сказал Минц.

      – С какого же возраста?

      Минц ответил не сразу.

      Удалов взял бутыль с газированной водой «Гуслярский источник». Отпил из горла, дал другу.

      Длинноногая нимфа верещала в кустах, видно, ее щекотали.

      – Ты затронул важную тему, Корнелий, – произнес задумчиво Лев Христофорович. – Я тоже об этом думал.

      – Вот именно, – согласился Удалов.

      Пока он еще не понял, о чем говорит Минц, но привык не противиться другу, потому что со временем из рассуждений Минца вырастали великие изобретения и открытия, а Удалову было приятно чувствовать себя причастным к таким делам.

      – С какого момента дитя становится полководцем, развратницей или многодетной мамашей? Когда это открывается?

      – Когда?

      – Когда оно начинает пользоваться речью и свободно передвигаться, – сказал Минц. – Я проводил наблюдения в яслях, детских садах и школах. Это потребовало не один месяц полевых исследований.

      – Чего же мне не сказал? – упрекнул его Удалов. – Мы бы с тобой вместе полевые исследования проводили.

      – Скучное для непосвященного дело, – возразил Минц. – Но со временем дало свои плоды. У меня есть несколько дискет с обобщениями.

      – Публиковать будешь?

      – Рано, – ответил Минц. – И, можно сказать, опасно для человечества. Если мое открытие попадет СКАЧАТЬ