Альбинос. Андрей Левицкий

Чтение книги онлайн.

      – Наружу валите, а я улетаю! В могилу с вами я не собираюсь, большаки! – Карлик метнулся обратно.

      Схватившись за карабин, Мира поспешила за ним. Влас покосился на меня и бросился следом.

      «В могилу» – эти слова Чака означали нечто важное, что-то было связано с ними… обязательно надо вспомнить! Вот и Мира сказала тогда про какую-то могилу… Да странно так сказала, неожиданно, как будто ждала от меня какой-то реакции.

      В затылке опять заломило – словно молотком по нему стучат! Прижав ладони к вискам, пошатываясь, я вышел из кормового отсека.

      Омеговцы быстро перезаряжали карабины и стреляли, выставив стволы в решетчатые окошки. Светлоусый молодой парень, скинув с плеча лямку комбеза, пытался вытащить стрелу из-под ключицы. Пол качался, термоплан то зарывался носом, то выравнивался. Я шагнул к усатому. Он держался за стрелу и все никак не решался выдернуть ее. Поставив ногу на край лавки, я отпихнул его руки, ухватился за древко и рывком вытащил наконечник.

      Усатый, тихо охнув, рукавом смахнул выступившие на глаза слезы. Я взял его за шиворот, наклонился ниже и спросил, глядя в глаза:

      – Кто я такой?

      Стоящие рядом солдаты, услышав мои слова, удивленно посмотрели на нас, от дверей кабины оглянулся Влас.

      – Управитель, – сказал парень. – Хозяин Херсон-Града.

      Я всмотрелся в него. Искренность и удивление на лице были неподдельными. И еще что-то было в глазах парня, только непонятно, что именно.

      – Ладно, – проворчал я. – Твое имя?

      – Авдей, – говорил он не слишком приветливо.

      – Ты не похож на солдата, Авдей. И одет иначе.

      Он покосился на Власа.

      – Я следопыт из Большого дома.

      – Рана у тебя неглубокая, но рваная, кровь долго течь будет. Перетяни чем-нибудь.

      – Перетяну, – буркнул он мне в спину, когда я шагнул к окну.

      Только теперь я понял, что еще пряталось в его глазах – ненависть. Или что-то очень близкое к этому чувству.

      Два наемных солдата освободили место возле окна, и я выглянул, взявшись за прутья. Склон горы Крым остался позади, Черная речка исчезла из виду. Термоплан летел над развалинами домов – больших и маленьких, высоких и приземистых, многоэтажных коробок из серого бетона и деревянных развалюх. Последних, впрочем, было немного, в основном они сгнили или сгорели, оставив темные пятна пожарищ. Когда-то на этом месте стоял огромный город – хотя до Погибели он может и не считался таким уж огромным, – а теперь были только занесенные песком, заросшие бурьяном руины да изломанные пласты ноздреватого серого покрытия. Асфальт, вспомнил я. Оно называется асфальтом, предки закатывали в него дороги.

      Между зарослями, горами земли, щебня и кусков асфальта за «Каботажником» спешил отряд из десятка одетых в меха людей верхом на приземистых ящерах. Над кочевниками то и дело взлетали дымные облачка, и каждый раз сквозь СКАЧАТЬ