Другая сторона. Несмирный

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и уже готов был расхохотаться, но Илья мрачно осадил его:

      – Я бы на тебя поглядел, жирный, как бы ты-то взвыл!..

      – Э, ты чего это?! Я ж ему не подкладывал…

      – Какая разница! Ты что ли не видишь?! Мы сами сделали из него урода! Мы сами выбиваем из него человека, как песок из ковра!

      – Ну… и что предлагаешь? – уже серьёзно съехидничал Лысаков. Илья молчал.

      – То-то! Эдакие чудаки на букву «м» нужны обществу. Оно на них отыгрывается, отдыхает… Всё верно придумано! Причём, Смирнова никто не заставлял становиться «раком». Он сам прогнулся! Он сам выбрал роль, сам надел маску!

      – Не дай Бог ему стать учителем… – чуть слышно подытожил Илья.

      – То есть?

      – Тогда отыграется он!.. И на наших с тобой детях, дружище!

      Лысаков хотел что-то возразить, но тут класс озарил зычный баритон Паши Воронина, неформала местного значения.

      – Мне кажется, Гамлет их всех считал за дураков. Особенно Полония. И правильно делал. Взять, хотя бы, этого… – Пашка элегантно пощёлкал пальцами, – этого… Озрика! Надушенный, благоразумный франт, только души-то и нет! Пусто! В таком примитивном, с точки зрения нравственности, обществе единственным выходом для Гамлета была смерть, которую он торжественно и принял, отмстив напоследок «неразумным хазарам».

      – Браво! – язвительно прыснул Лысаков. Он не любил Пашку. Лохматый же Воронин продолжал свою «неформальную» речь, плавно выводя русло древней реки в океан современной жизни:

      – И среди нас есть «гамлеты», люди без вины виноватые, попросту попавшие не в своё время. Слишком многое понимая, они не многое могут изменить и зачастую уходят от жизни. Их обвиняют, называют слабыми, но не видят одного – попадая в ритм жизни, человек забывает ритм своего сердца… И Гамлет становится Полонием. А это конец. – Воронин закончил свою речь и, томно вздохнув, сел за парту. Он претендовал на роль Гамлета, хотел им быть… но не был. Хотел гордо выситься над толпой и безмолвно страдать. Но не страдал.

      – «Синдром Рудина.» – чуть слышно прошептал Илья, будто ставя Воронину диагноз.

      – Какой синдром? Ты о чём? – не понял его друг.

      – «Синдром Рудина» – болезнь, которой страдает наш дорогой неформал.

      Лысаков оживился. Илья же продолжал:

      – Вот, ты взгляни на улицу, на наших с тобой ровесников! Справа, слева, сверху, снизу – сплошные группировки. Только впереди до сих пор никого ещё нет. Скинхэды, религиозные сектанты, партийцы-большевики, неформалы… Причём, большинство из них ни черта не смыслит в том, чему они себя якобы посвятили. Надо куда-то втиснуться, надо понравиться, выставиться! Престижно ведь, парень! Вот отсюда и эти пышные их красноречия: мы – непонятые «гамлеты», мы – сливки.

      – Оно верно… – довольно кивал Лысаков.

      – Да ты не думай, – мрачно перебил Илья, – я говорю всё это не ради того, чтобы заклеить пластырем твою дурацкую зависть!..

      – Ты с чего взял?! – завёлся Лысаков. – С чего мне СКАЧАТЬ