Дельфин. Николай Валерьевич Игнатенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тебя. Эти две пьесы были номинированы на лучшие не выбранные для репертуаров сценарии в прошлом году.

      – Октавия, эти две пьесы, какими бы они ни были, не отражают меня как творческую личность. Я не говорю о гениальности, мне нет дела до признания. Я говорю об актерах, которые ее будут воплощать в жизнь. Для того, чтобы сыграть в «Памяти», нужно уметь не только кривляться, но и молчать на сцене, а для «Лягушатника» необходимо посмеяться над собой. Я не спорю, что для нас одинаково важно и то, и другое, но крен в сторону последнего меня настораживает.

      Он водил рукой по подбородку.

      – «Память» не возьмут, ей не заинтересуются. «Память» берет за душу, память рвет в тебе все жилы, и пускает их на ветер воздушными змеями, а такое будет смотреться либо пошло и нудно, либо изумительно. И, знаешь, почему не возьмут? Потому что я уже написал «Пустоты в недоверии», а издатель боится, что до той планки драмы я не дотяну. Я же знаю!

      – А ты не думал, что это вопрос личного восприятия?

      Лука замер, глядя прямо на Октавию, а в поведении чувствовалась уверенность, столь знакомая подруге. Девушка вздохнула и еще немного отпила из бокала.

      – «Память» – история, которую ты переложил на листы, не понимая, что это уничтожает тебя.

      – В этом мой долг как писателя, как драматурга.

      – В этом твоя ошибка как творческой личности. Ты не бездарный актер, сходи и сыграй свои переживания. Твой долг как писателя – рассказать читателю историю, близкую ему, а ты препарировал себя и замахиваешься на все возможные моральные награды.

      – А может сразу и поставить?

      – Твоя проблема в том, что никто, кроме тебя, этого не поймет, не проймется, не прочувствует и не умрет за персонажа, не почувствует…

      – Давление в груди. Когда ты не можешь спать, крутишься, уставившись в бесконечность, и тебя не волнует, что вас с этой бездной разделяет потолок. Никто не расскажет о чувствах лучше меня, потому что…

      – Потому что ты пишешь первоклассные пьесы?

      Октавия говорила мягко, в голосе звучала грусть вперемешку с удовлетворением.

      – Никто не знает этой истории так, как знаешь ты. Для всех это лишь одна из сложных пьес или романов, которые вызывают слёзы. И…

      Девушка помедлила:

      – И то не всегда, да. Такое сейчас время.

      – Это ли не делает тираж?

      – Ныне, увы, нет.

      Лука помедлил, а затем, не отрывая взгляд от глаз подруги, отчетливо заговорил, сопровождая свои слова шальным скачущим огоньком блика среди черни глаз:

      – Тогда и мира сейчас нет.

      – Мир не останавливается и не уничтожается по твоему слову, Лука.

      Октавия вновь испытующе ответила ему взглядом на взгляд:

      – Так ты идешь на премьеру «Лягушатника»?

      Глава 2. Львиный взгляд.

      – Мне кажется, или в такие минуты у тебя по-настоящему львиный взгляд.

      – Тебе кажется. Странные метафоры.

      – Ты СКАЧАТЬ