Сигналы. Дмитрий Быков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ женщине туда и дорога, – доверительно сказал Тихонов. – Это такая женщина, что сама медведя съест. Записалась в ироды, теперь не вякай.

      – Но тебя никуда не возьмут теперь!

      – Куда-нибудь возьмут. – Тихонову и самому уже казалось, что все уладится. – Надо было, чтобы меня кто-то выпихнул из этого болота. Так что большое тебе человеческое спасибо, без шуток говорю.

      – Я все равно соберу экспедицию, – сказал Савельев после паузы. – Ты как хочешь, а я с клеймом тут ходить не буду. Меня люди знают, в конце концов. Как они пойдут к врачу, если он городской сумасшедший?

      – Плевать им, они вон к шаманам ходят. Мочу пить.

      – Ну и радио у меня. Нет, я не буду. Я психом жить не могу. Я поеду и найду, и они увидят.

      – Чего? – спросил Тихонов. – Куда ты поедешь? Сентябрь кончается, а ты в тайгу? МЧС не нашло, а ты найдешь?

      – Они не верят, а я слышал, – повторил Савельев твердо. – Я знаю, где искать, а они нет.

      – Ага. Ты знаешь, МЧС не знает, ты им найдешь медведей.

      Разногласия эти возникли потому, что атмосфера «Настоящих пельменей» действовала на собеседников по-разному. Для Тихонова тут был дом родной, место традиционных редакционных попоек, при каждой редакции – провинциальной, да и московской, – есть забегаловка, куда все ходят сначала из-за территориальной близости, а потом в силу традиции, сплачивающей коллектив при отсутствии внятной цели и собственного лица. Чем тошнотворней эта забегаловка, тем родней. На всех, и особенно на завсегдатаев, тут орут, но и это кажется им чем-то родным, почти домашним. В «Настоящих пельменях», где пахло битками, растворимым кофе с молоком и прокисшим пивом, и ко всему этому еще примешивалась тушеная капуста, – Тихонову было уютно, и ему уже казалось, что все образуется: атмосфера привычной невыносимости всегда его грела, и от намерения радикально изменить свою жизнь ничего не оставалось. Устроится, а то еще главный остынет, а то еще он придумает радиопрограмму, и не придется никуда переезжать, и вообще из «Глобуса» регулярно кого-нибудь выгоняли, и все возвращались, потому что деваться было некуда. Савельев, напротив, никогда по таким забегаловкам не ходил, ему все здесь было отвратительно, начиная с осклизлых битков и кончая настоящими пельменями трех видов – с картошкой, сыром и в конце концов мясом; ему казалось, что все это – запах тушеной капусты, плохого пива и безнадежно нудных людей, ходящих сюда, – и есть дух настоящих пельменей, что все они тут настоящие пельмени, включая неплохого Тихонова, и что в этих пельменях утонет теперь вся его жизнь вместе с профессиональной репутацией. Ему надо было любой ценой вырваться отсюда, и лучше бы подальше, в таежную экспедицию, в колхоз имени Шестидесятилетия Октября, где его наверняка ждали полная реабилитация, триумф и Марина Лебедева.

      – Это же не на месяц, – сказал он. – Это доехать туда, прочесать район и обратно.

      – А ты знаешь, где колхоз-то этот? Его небось уж нет давно.

      – Если они сказали, значит, есть.

      – И СКАЧАТЬ