Зловещая долина. Что я увидела, попав в IT-индустрию. Анна Винер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тостям и презираемым в реале рядовым незнакомцам, зарегистрировалось двести миллионов. Искусственный интеллект и виртуальная реальность снова вошли в моду. Приход беспилотных автомобилей считался неизбежностью. Все переходили на мобильные приложения. Хранили все в «облаке». Никого не волновало, что «облако» – просто дата-центр без опознавательных знаков, стоящий посреди Техаса, Корка или Баварии. Все, так или иначе, ему доверяли.

      Это был год свежеиспеченного оптимизма: оптимизма без границ, удержу, опасений. Оптимизма капитала, власти и радужных надежд. Ему на всех биржах поддались предприниматели-технари и дипломированные управляющие бизнесом. Словно опухоль разрасталось слово «разрушение», грозившее захватить и пожрать все: бумажные ноты, прокат смокингов, домашнюю стряпню, покупку собственного жилья, планирование свадьбы, банковское дело, бритье, кредитные линии, химчистки, календарный метод контрацепции. Веб-сайт, позволявший домовладельцам сдавать в аренду неиспользуемые подъездные аллеи, привлек от элитных фирм Сэнд-Хилл-роуд[1] четыре миллиона. Сервис по уходу за питомцами – приложение по присмотру за домашними животными и выгулу собак, обрушившее рынок услуг двенадцатилетних соседей, – собрало десять миллионов. Приложение, собирающее скидочные купоны, подвигло массы скучающих и любопытных горожан оплачивать совершенно ненужные и неведомые им доселе услуги, и только из-за скидок народ на время подсел на токсины против морщин, уроки воздушной гимнастики и отбеливание ануса.

      Это был рассвет эры единорогов: инвесторы отваливали стартапам больше миллиарда долларов. Известный венчурный капиталист заявил на страницах международной деловой газеты, что мир пожирает программное обеспечение. Вслед за тем в бесчисленных презентациях, пресс-релизах и списках вакансий эти слова растиражировали, словно некое откровение, а не заурядную неуклюжую и неэтичную метафору.

      Впрочем, за пределами Кремниевой долины мало кто принимал все это слишком всерьез. Большинство считало это пузырем, который в конце концов неизбежно лопнет, как и все прежние. А индустрия тем временем вышла из провинциального гетто строителей будущего и энтузиастов аппаратного обеспечения и утвердилась в новой роли неотъемлемой части повседневной жизни.

      Не то чтобы я обо всем этом не задумывалась – просто не обращала внимания. На моем телефоне ни единого приложения не было. Мне только что исполнилось двадцать пять, я жила на окраине Бруклина с малознакомой соседкой в квартире, заставленной такой подержанной мебелью, что возникал исторический флер. Моя жизнь была эфемерна, но приятна: работа ассистенткой в небольшом литературном агентстве на Манхэттене, горстка любимых подруг, общением с которыми я прикрывала боязнь социальных контактов.

      Но потом все покатилось под откос, и чем дальше, тем стремительнее. Чуть не ежедневно я подумывала о поступлении в аспирантуру. Работа превратилась в рутину. Повышения не предвиделось, а вуайеристское наслаждение от ответа по чужому телефону за три года успело поблекнуть. Выуженные из самотека перлы тоже перестали забавлять, как и отправка договоров авторам и отчетов о начислении авторских гонораров в отнюдь не предназначенный для того ящик собственного письменного стола. Внештатной работы – правки и вычитки для мелких независимых изданий – у меня тоже сильно поубавилось, ибо совсем недавно я рассталась с поставлявшим ее редактором. Поначалу бурные, наши отношения порядком выдохлись: постарше меня, редактор имел серьезные намерения, но постоянно изменял. Измены вскрылись, когда он вернул одолженный у меня на выходные ноутбук, не выйдя из своих аккаунтов, где в чате всеми ненавидимой социальной сети я и прочла романтическую и многообещающую переписку со сладострастной фолк-певицей. В тот год сеть я ненавидела особенно люто.

      О Кремниевой долине я счастливо не ведала, хотя я вовсе не ретроград и умею навести курсор на текст. Просто бизнес-сторона этого вопроса меня никогда не занимала. Как всякий офисный сотрудник, большую часть активного времени суток я сидела перед монитором, днями набирала тексты и заполняла таблицы, а браузер фиксировал цифровой след моих отвлечений от работы. Дома я убивала время, просматривая фотографии и путано размышляя о тех, кого давно следовало позабыть. Еще я бесконечно обменивалась письмами с подругами, где мы делились неискушенными профессиональными и личными советами. Я читала онлайн-архивы почивших в бозе литературных журналов, изучала витрины онлайн-магазинов одежды, которую не могла себе позволить, начинала и бросала писать приватные мотивирующие блоги под названиями вроде «Осмысленная жизнь», в тщетной надежде, что они меня к таковой приблизят. Но мне в голову не приходило, что я стану одной из работающих за кулисами Интернета – я просто не подозревала, что за Интернетом вообще стоят люди.

      Моя жизнь была впечатляющим образцом в духе многих двадцатилетних обитателей Северного Бруклина, в ту пору, когда местной достопримечательностью района считалась фабрика шоколада ручной работы, а на повестке дня стояли вопросы городского сельского хозяйства для самообеспечения горожан. Я снимала древним, унаследованным еще от дедушки среднеформатным СКАЧАТЬ