Обитель Синей Бороды. Вера Колочкова

Чтение книги онлайн.

      – Вот не пойму, Сонька, хоть убей меня… Как ты это все терпишь?

      – В смысле? Чего я терплю? – Соня откинулась на спинку стула, напряженно глядя Ленке в глаза.

      – Да свекровку свою терпишь! Она тебя с мужем практически развела, а ты скачешь перед ней, как егоза! Да окажись я в твоей ситуации…

      Хорошо, что подошла официантка. Вовремя. Потому что вовсе не хотелось слушать, как повела бы себя Ленка в ее ситуации. Видно, и она тоже почуяла, что сказала лишнего, протянула через стол руку, поскребла ноготками по ее ладони:

      – Прости, Соньк… Что-то меня опять не туда понесло. Это все день сурка…

      – Да ладно. Проехали. Что заказывать будем? Вроде рыбки хотели?

      – Есть семга под зеленым соусом, – беспристрастно-вежливо отчеканила официантка, – есть лосось по-староанглийски.

      – Сонь, у тебя настроение чему больше соответствует? – хмыкнув, насмешливо глянула на Соню Ленка. – Зеленому соусу или местным понтам по-староанглийски? Это ж надо придумать – по-староанглийски! Лосося-то в Темзе поймали, что ли?

      – Лен, не заводись. Неудобно.

      – А чего я? Ничуть я не завожусь! Просто выбор делаю… Так чего ты будешь?

      – Мне все равно.

      – Тогда давайте нам семгу! – подняла Ленка глаза к беспристрастно-вежливой официантке. – Мы девушки простые, на берегах Темзы не бывали, мы к вам просто покушать зашли. Ну, и еще два салатика овощных. И бутылку белого вина, пожалуйста.

      – Ленк, ты ж за рулем… Чего разошлась-то? Какое вино?

      – А, да ладно, все на день сурка спишем! Чему быть, того не миновать! Какое у вас вино, девушка?

      – Рислинг, мускат, итальянское «Орвието»… Посмотрите в меню, там винная карта есть.

      – Ладно, давайте «Орвието». Только прямо сейчас.

      Официантка, кивнув, ушла. Ленка подтянула к себе пустой бокал, медленно провела пальцем по краю. Очень сексуально получилось. У нее вообще движения всегда легкие, немного кошачьи. Просто смотреть – и то приятно…

      Она и в детстве такой была – прелестницей-нимфеткой. Единственное дитя у родителей, избалованное и любимое. И ей, как несчастной Ленкиной подружке-сиротке, крохи той любви доставались. Жалели ее Самойловы, Ленкины родители, от души. Помнится, дневала и ночевала у них в доме… Тетка ворчала, конечно, но так, для виду, чтобы хоть как-то обозначить свое опекунство. Потому и ворчала в основном при свидетелях, чтобы кто-нибудь оценил ее праведный опекунский гнев. Например, когда соседка в гости заходила, баба Маруся, тетка начинала канючить и всплескивать полными руками – не понимаю, мол, чего Сонька у этих Самойловых ошивается? Я тут с ног для нее сбиваюсь, а она… Бессовестная, позорит меня перед людьми! Вот и расти чужое дитя, надрывайся, а оно чужого добра ищет! Медом ей там намазано, что ли? Баба Маруся вздыхала, сомкнув лепесточками губы, взглядывала осуждающе на нее, на «бессовестную». А только не чувствовала Соня никаких угрызений совести, вернее, не поддавалась этим навязанным угрызениям. Старалась СКАЧАТЬ