Любовь. Татьяна Анатольевна Столбова

Чтение книги онлайн.

      – Я не спрашивал, ты сам сказал. А Портнову я передам, не беспокойся.

      Гопкало недовольно хмыкнул, развернулся и ушел. Наверняка скажет Чичерину, что Коля стал слишком гордый, чтобы сидеть за одним столом со старыми алкоголиками.

      На очереди была Боброва. Пока Коля разговаривал с Гопкало, она стояла в стороне, из вежливости делая вид, что ничего не слышит, хотя, конечно, слышала все. Коля заметил, что ее трясло. Еще бы, вчера она напилась до потери сознания.

      – Коля, как я себя вела?

      – Когда?

      – Вчера.

      – Очень хорошо.

      – Я серьезно спрашиваю.

      – А я серьезно отвечаю. Для девушки, пьяной в сосиску, ты вела себя просто идеально.

      – Вот ты какой, Коля, оказывается, – оскорбилась Боброва и на ее полных бледных щеках расцвели красные пятна. – А я-то Анжелине сказала, что ты добрый.

      Коля промолчал. Он почувствовал, что если произнесет еще хоть слово, то может запросто упасть в обморок. Поэтому Бобровой пришлось уйти, не услышав его извинений.

      На семинаре по текущей литературе, который вел Колин любимый преподаватель Ромашинский, Коля совсем было раскис, но тут речь пошла о повести одного русского писателя-эмигранта. В этой повести рассказывалось о женщине, аристократке по происхождению. Она очень любила своего мужа, генерала, и когда в тридцать восьмом году его посадили, выстаивала огромные очереди, чтоб только передать ему посылочку. Но однажды ей сказали, что отныне ему передачи запрещены. Бедная, обезумевшая от горя женщина, готовая на все ради мужа, предложила охраннику себя, лишь бы он взял у нее эту злосчастную посылочку и отдал генералу…

      Произведение эмигранта неожиданно вызвало горячий спор среди третьекурсников, обычно равнодушных ко всякому почти литературному творчеству кроме своего собственного. Громче всех вопила поэтесса Светка Галушкина, провокатор с ангельским, но слишком накрашенным лицом («И красивы вы некстати, и умны вы невпопад», – сказал однажды про нее Портнов). «Как она могла! Она же женщина! – восклицала Светка, возмущенная столь легкомысленным поведением героини повести. – Как она потом будет смотреть в глаза мужу?»

      – Дура, – громко, неожиданно для себя самого, сказал Коля и покраснел. – Ну ты и дура.

      Светка ахнула и замолчала.

      – Коля… – укоризненно произнес Ромашинский, покачав головой.

      Как ни странно, Коле не было стыдно. Было только немного неприятно, что не сдержался, а больше ничего.

      Он отвернулся к окну и до конца семинара не проронил ни слова.

      Когда он выходил из аудитории, Ромашинский задержал его.

      – Коля, – сказал он, заглядывая Коле в глаза. – Пойми, они еще молодые. Они так это понимают. Нельзя наклеивать ярлыки. Я думал, тебе не надо объяснять такие простые вещи.

      Коля молчал.

      – Ну, иди, – отпустил его Ромашинский.

      И Коля ушел.

      Он был польщен, что Ромашинский, сказав «они еще молодые», Колю автоматически причислил к людям взрослым, однако ему все же хотелось бы, чтоб СКАЧАТЬ