Предпоследний Декамерон. Наталья Александровна Сафронова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ когда принесли четыре пол-литровые кружки пива, причем новый знакомый сразу же пододвинул моему другу и мне по две кружки, а про себя сказал, что не пьет. Согласитесь, это немножко странно: во-первых, угощать посторонних сразу литром пива как-то не принято… Тем более, что недопитые кружки все еще стояли передо нами. Во-вторых, совершенно невозможно, угощая других мужиков, не пить самому. Переглянувшись с поэтом, мы твердо сказали, что согласны выпить еще по одной. Сосед не противился, стал что-то есть, завязался разговор, почти сразу, как это часто принято у нас в стране, перешедший «на политику». Мы старались держаться с незнакомцем лояльно, особо не проявляя ни негатива, ни позитива. В смысле – да, есть трудности, но мы надеемся – и так далее. В разговоре «моряк» не забывал делиться воспоминаниями о том, какой он матерый «морской волк» – но я уже прекрасно видел, что человек врет. Его гладкие белые руки, бледно-розовая, не тронутая ни ветром, ни загаром кожа – все это полностью исключало не только морские похождения, но и даже сравнительно недавнюю морскую прогулку. Сначала я подумал, что мужик просто выпендривается перед двумя молодыми идиотами – подумаешь, новость. Я слушал вполуха, а между тем разговор свернул на отечественный автопром, которому, естественно, изрядно досталось. И тогда поэт попытался ввернуть всем известный анекдот о том, как Штирлиц «сел враскорячку» … (Если кто не помнит продолжения, – так «раскорячка» затарахтела и поехала).

      «Э-э… Прошу прощения – кто сел враскорячку?» – вдруг решил уточнить мужик. «Штирлиц!» – думая, что он не расслышал, громко объяснил поэт. «Кто?» – с улыбкой переспросил незнакомец, и по его лицу было четко видно, что он изо всех сил пытается быстро понять, о ком идет речь. В эту секунду мне стало страшно. Очень. Множество четких мыслей за мгновенье табуном проскакало в голове: «Он не рос в России… Он вообще не русский. У него слишком светлые глаза и волосы для русского. В лучшем случае – ингерманландец… А может, швед или датчанин… Зачем мы ему? Что от нас можно выведать? Для чего нас вербовать? Он сам совершенно трезв, а нас пытается напоить… Но если шпион – то культовые фигуры страны, в которую его засылают, должен был выучить… Но какое может быть другое объяснение? Шпион, который плохо учился и пропустил Штирлица?.. Что делать?! Ведь если он поймет, что разоблачен, то мы уже покойники… Сейчас незаметно брызнет чем-нибудь, например, и у нас обоих через час – обширный инфаркт или еще что-то… Да мало ли способов!».

      Не знаю, переменился ли я в лице, но с изумлением заметил, что поэт, уже подвыпивший и увлекшийся разговором, пропустил мимо ушей вопрос собеседника…

      Старательно улыбаясь, я поднялся из-за стола, извинился и направилась к входу в здание, оставив поэта за столом с подозрительным типом. Но нельзя же его было так бросить! Потоптавшись у двери, я высунулся во двор и весело махнул рукой другу: «На одну секундочку! Мне нужна помощь!». Он оставил на столе очешник с очками и поспешил ко мне, бросив озадаченного соседа. Как только поэт оказался рядом, я изо всех сил прошипел ему в лицо: «Ты понимаешь, СКАЧАТЬ