Пленники Сабуровой дачи. Ирина Потанина

Чтение книги онлайн.

      – Кто знает? – пожал плечами Морской. – Все хотят в Харьков. Сейчас тут почти как до 34 года – собрались все: и украинское правительство полным составом, и вообще могучие умы республики. И перья: Толстой, Рыльский, Панч, Смолич – все тут. Скучать точно не придется! Я кабы направление на работу не имел, может, тоже на крышу вагона полез бы. Тебя бы тогда, правда, взять с собой не рискнул…

      – Встретились бы уже в Харькове, – обиженно надув губы, заявила Галина. – Столкнулись бы лбами на перроне, когда вот так, как они сейчас, тайком с крыши прыгали.

      Морской расхохотался. На самом деле у Галочки личных поводов стремиться в Харьков было ничуть не меньше, чем у мужа: и дедушка, и друзья, и желание пригодиться родному городу. Так что «не взять ее с собой» Морской, конечно, не мог. Потому и добился, чтобы вызов на срочную работу в Харьков московские товарищи адресовали и ему, и его верной помощнице. Да по совместительству супруге – Галочка ушла из театра еще в самом начале войны и, переквалифицировавшись из балерины в редакционного сотрудника, успела доказать свою профпригодность. Так что и при получении талона на эвакуацию, и при трудоустройстве в андижанское «Сталинское знамя», и сейчас, при направлении в Харьков, Морской считал себя в праве отстаивать необходимость совместных перемещений. Обычно, конечно, мужчина-специалист приезжал на новое место назначения один и уж потом, обустроившись, забирал семью, даже если супруга работала в той же, что и супруг, отрасли. Но Галочке было всего 24 года, она совсем не знала жизни, была моложе мужа на двадцать лет, на двадцать лет наивнее и неопытнее, а времена стояли трудные и непредсказуемые, поэтому оставлять ее одну Морскому было очень страшно. Впрочем, у жены на этот счет было другое мнение. Когда андижанские знакомые, услышав, куда она едет, в один голос принялись уговаривать остаться, сетуя на сложности жизни в прифронтовых городах, Галочка печально вздыхала, томно закатывала глаза и говорила, мол, «все понимаю, но деваться некуда, вы же знаете Морского – он ни в чем, кроме своей работы, не разбирается, он без меня пропадет». Так и уехала героиней, вынужденной рисковать жизнью ради заботы о муже.

      – Этого… Этого просто не может быть, – между тем шептала Галочка, оглядываясь по сторонам и вздрагивая при виде каждого нового разрушения.

      Морской тоже оглядывался с ужасом. Покровительственно обняв жену за плечи, он поискал нужные слова, но сказать ничего утешительного так и не смог. Еще несколько часов назад в поезде за чаем он с улыбкой втолковывал попутчикам, что все наверняка не так страшно. Что Алексей Толстой на то и великий литератор, чтобы производить своими словами неизгладимое впечатление, и его нашумевшее «Я видел Харьков. Таким был, наверное, Рим, когда в пятом веке через него прокатились орды германских варваров», разумеется, написано больше для красного словца. Говорил Морской также, что называть город «огромным кладбищем» со стороны Толстого неэтично, потому что именно сейчас СКАЧАТЬ