.
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу - страница 23
Бериш промолчал: то ли не расслышал он слов Насыра сквозь ливень, то ли заложило ему уши, пока плыл к берегу. Сейчас он думал об Айгуль. «Смелая все же!» – мелькнуло у него. Ему хотелось, чтобы Айгуль шла сейчас рядом с ним. Но Айгуль с сестрами оказалась уже далеко впереди.
И на берегу осталась лишь безумная Кызбала. А рядом с нею – дворняжка с белой отметиной да коза с козленочком.
Между Синеморьем и озером Балхаш лежит сейчас бесконечная степь. Это песчаное безводье – редко на таком огромном пространстве встречается зеленый цвет: небольшие островки травы с куцыми деревцами. В этих песках обитает много сайгаков, косуль, и летчики поговаривают, что видели недавно в этих местах тигрицу с тигренком. Удивительно – ведь уже много лет никому не встречался этот зверь, хотя некогда на южных берегах озера Караой шумели камышовые заросли и были эти камыши толщиной в человеческую руку и водились в этих камышах тигры. Было такое. В ауле у многих в домах по сей день лежат на полу полосатые шкуры. К примеру, у известного охотника Мусы: у него целых две таких шкуры. Хорошо сохраняется тигровый мех – не меняется в цвете, не лезет с годами шерсть. Тигры тиграми, а вот одичавших лошадей в этой степи много. Они не подпускают к себе людей, держатся настороженно. Их можно видеть на песчаных курганах сбившимися в табуны. У них длинные, отросшие хвосты и гривы, и выглядят они поэтому как бы крупнее обычных лошадей. Нередко они появляются вблизи аулов рыбаков, по крайней мере вблизи Караоя их видели не раз. Много в этих табунах молодых кобыл. Призывным ржанием они зовут к себе домашних жеребцов, подбегая к самой окраине аулов.
В эту дождливую ночь они опять появились за Караоем и увели за собой жеребца-иноходца охотника Мусы. Муса, как только обнаружил пропажу, вскочил на лошадь и умчался в степь на поиски. Но дикий табун был уже далеко – слишком поздно хватился охотник. Всю жизнь держал Муса охотничьих птиц, собак и быстроногих лошадей. Можно представить, как он переживал эту утрату, – даже занемог от огорчения. Переживал не только Муса, огорчились в ауле все: не раз жеребец Мусы брал первенство на районных и областных скачках. Старики решили: это еще одна божья кара, павшая на аул.
– Давно надо было его кастрировать… – все вздыхала его старуха. Наконец Мусе это надоело, и он вспылил:
– Думай, что говоришь, старая!
Он резко отодвинул от себя пиалу с чаем и снова лег в постель, накрывшись шубой.
Сколько еще табунов пролетит по окраине Караоя – быстрых, словно вихрь, крадущих душу, словно неостановимое время? Не вы ли, дикие лошади, унесли с собой былую красу Караоя? Былую радость жизни?
Дождь лил не переставая две недели. Временами стихал, но, будто вспомнив про молитвы Насыра, снова набирал силу. Не ослабевал холодный резкий ветер, не рассеивались черные низкие тучи в небе, не стихало две недели море. И лишь на душе у муллы Насыра было покойно, тихо; особенным радостным светом все эти две недели было озарено его лицо.
II
Оказалось, что мулла СКАЧАТЬ