Неизвестный Есенин. В плену у Бениславской. Сергей Зинин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по улицам, – писал В. Шершеневич, – под покровом темноты, ибо фонари в те годы горели только в воображении (керосина тоже не было), мы расклеивали афиши о мобилизации…».

      Галя и Аня расклеивали листовки вдвоем. Работа у них спорилась. «Именно Галя и Аня Назарова первыми расклеили свою сотню листовок, – вспоминал М. Ройзман, – и со смехом рассказывали, как ловко они это сделали: на улицах не горит ни одного фонаря, светит луна, а на небе облака – очень плохо видно. На намеченном месте фасада дома, забора, деревянных ворот Аня смоченной в клейстере кистью мазала и шла вперед. Галя подходила, прислоняла листовку к подготовленному месту, проводила по ней ребром ладони и тоже шагала вперед. Веселые девушки жалели, что никаких приключений не было, но считали, что им мало дали листовок, и предлагали расклеить еще сотню…».

      Утром имажинисты были свидетелями, как возле листовок собирались группами горожане, горячо между собой спорили, выясняли детали, если кого-то непосредственно касалась объявленная мобилизация. Не все сразу разобрались в сути содержания листовки имажинистов. На всех влияло грозное слово «мобилизация». С этим действием многие были хорошо знакомы. Время было тревожное, на юге Красная Армия сражалась с Добровольческой армией, а в других местах России еще присутствовали иностранные интервенты.

      В. Шершеневич вспоминал: «Обыватель, остривший в те дни, что ввиду похода Деникина не стоит покупать шляп, так как «Деникин придет, всем даст по шапке», видел в этой мобилизации чуть ли не конец советской власти. Рабочие и партийцы решили, что настал очередной «последний и решительный бой», когда надо винтовкой спасать Союз».

      Имажинисты весело ходили от одной группе к другой, радуясь, что их «удачная» идея осуществилась. Такое своеволие власти не могли оставить без внимания. Через несколько часов по специальной повестке были к следователю Московского ЧК вызваны С. Есенин, А. Кусиков, А. Мариенгоф, В. Шершеневич. Все они начали осознавать серьезность случившегося, когда знакомый следователь, нередко посещавший «Стойло Пегаса», где они общались дружелюбно, вдруг стал говорить с ними, употребляя не слово «товарищ», а строго официальное «гражданин» с нужной фамилией.

      «Осознав серьезность содеянного, – вспоминал В. Шершеневич, – мы оставили гаерство и шуточки и рассказали все откровенно. Нам задали головоломку, разъяснили всю политическую бестактность нашей листовки и отпустили, предложив самим ликвидировать затеянную демонстрацию. Через час мы были на свободе и успокоили своим видом волнение друзей и родных. В квартире Кусикова уже готовили траурные одежды».

      Пришлось выполнять поручение чекистов. В. Шершеневич и А. Мариенгоф на большом листе бумаги написали крупными буквами: «По просьбе МЧК демонстрация временно отменяется» Но через час их снова вызвал следователь и устроил новую головоломку за вывешенное объявление. Предупредил, что шутки кончились. 12 июня в 9 часов вечера имажинисты пришли на Театральную площадь. Здесь собралась заметная толпа. Некоторые требовали, чтобы поэты читали свои стихи. Раздавались крики: «Есенин! Есенин!» Никто выступать не хотел. Разошлись молча.

      О том, что в акции СКАЧАТЬ