Искушение. Максим Анатольевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подчиненный оказываются какими-то очень дальними родственниками или очень близкими земляками (тогда служба превращается в нечто особое и проходит, как правило, за пределами части). Однако Вадим служил совершенно без нюансов.

             После команды сто двадцать человек слились в единый отлаженный механизм, результатом трехминутного действия которого, явилось построение личного состава на центральной палубе. Со стороны всегда казалось, что происходящее нереально, или кто-то невидимый ведет каждого в нужном направлении. Заученные до автоматизма движения практически не осознавались, ведь на самом деле просыпались бойцы лишь минут через пять после подъема. А происходило всё это так: койки (они же – шконки, шконяры) располагались попарно в два яруса, расстояние между ярусами было равно ширине стандартной тумбочки, и в этот узкий проход соскакивало соответственно по четыре бойца. Далее все сто двадцать курсантов одевались, с удивительной и необъяснимой равномерностью забегали в гальюн, рассчитанный на одновременное пребывание в нём восьми человек, забирали в сушилке сапоги и портянки, обувались, становились на зарядку на центральной палубе – и именно в этот момент заканчивались три минуты.

             Сбежав с четвертого этажа, рота вновь строилась, после чего, собственно, и начиналось настоящее пробуждение, сопровождающееся криками старшин и хрипом бойцов.

             Как и всегда, Вадим хотел спать. Ночь прошла скверно: во сне он снова видел заброшенный дом и сундук с золотом. Приходилось время от времени просыпаться и, посмотрев на висевшие недалеко от дневального часы, вновь пытаться заснуть. В-общем, он не отдохнул. Но самое главное заключалось в другом: теперь он знал не только возраст того, кто окликнул его в житомирском поле – теперь он знал даже его имя. И знал совершенно точно.

             Красивое, как у девочки, лицо Миши стояло перед глазами Вадима даже во время изнуряющей зарядки. Мысли текли отдельно от Ковалева. Местами ему казалось, что сам он в этом участия не принимал, а наблюдал за ходом мыслительного процесса со стороны:

      «Во дворе того самого дома, который я проверял – был Миша. На фото в киевской квартире Светы – был тот же самый ребенок, и я в этом абсолютно уверен. На фото мальчику было лет шесть, а снял его фотограф, со слов Светланы, за неделю до лесного события, усадившего Мишу в инвалидную коляску. Все сходится: и внешний вид, и описанные матерью обстоятельства, при которых мальчик мог оказаться в лесу. И возраст… Стоп! Какой возраст? Мише – одиннадцать, а я был в лесу несколько дней назад… Дней, лет, часов…. Нет, я – здоров, абсолютно здоров. Но ведь и ни один псих не признается, что он болен. Надо с Шуриком еще раз переговорить – может, посоветует чего? Да нет, он уже советовал. Стало быть, и ему ничего говорить не нужно – а то еще сам командиру доложит, из лучших побуждений. Пусть это станет моей собственной тайной. Да это же бред. Спокойно. Если я осознаю, что брежу, значит – я здоров. А может, я сплю?»

             Ковалев СКАЧАТЬ