Сказочница Маша. Инна Фидянина-Зубкова

Чтение книги онлайн.

      Сильно обиделась Маша на незаслуженные насмешки взрослого населения планеты, насупилась, отдала деду игрушки, которые в руках держала, и пошла в избу. Уселась у наблюдательного пункта – окошка закопчённого. И принялась диверсионно подглядывать за дальнейшими действиями врагов. Смотрит на них и диву даётся:

      – А пошто они трясущимися руками мои игруньки с ёлки снимают? Ну, дед с бабой – ладно, старенькие уже! А мать с отцом? «Ку-ку» что ли! – и в окно родне пригрозила своим малюсеньким кулачком. – Уйду я от вас, плохие вы!

      И решила девонька навсегда из дома уйти. Долго она думала и надумала в лес пойти, в теремочке жить со зверюшками разными, уж очень она любила сказочку «Теремок». Дождалась, когда родители на работу уйдут (а дед с бабушкой далеко: в своей хате чаи гоняют да по хозяйству возятся). Хорошо собралась Маша: надела шапку-ушанку, шубу, валенки и калоши, корзину взяла большую и пошла.

      Шла, шла да и заблудилась. Заблудилась, плачет! А вокруг ёлки, ели, снег и снежинки. Холодно! Вдруг, откуда ни возьмись, подходит к ней злой дух зимы Карачун и спрашивает:

      – Чего, красавица, плачешь?

      Испугалась Маша грозного облика Карачуна. А ещё больше испугалась рассказывать ему всю эту историю про свою родню и те игрушки заветные. И соврала:

      – Заблудилась я, дедушка, а ведь дел-то совсем ничего было: пошла в лес по грибы да по ягоды.

      – Кто ж по грибы зимой ходит, дурочка?

      Оглянулась Маша по сторонам, пожала плечами:

      – Не знаю, кто ходит, я, наверное.

      – Ну, и чего ты хочешь теперь: домой или грибов?

      – И грибов, и ягод, а потом домой, я ведь девушка запасливая!

      Вздохнул Карачун, развёл руками и исчез. И вдруг всё вокруг преобразилось: снега растаяли, дерева зазеленели, поляна травой проросла. А на полянке самовар стоит, боками глянцевыми блестит. Маша распарилась от жары, одёжу поскидывала, развеселилась, раздула самовар, села на травку, чай пьёт. А самовар весь баранками утыкан мягкими, поджаристыми. Хорошо стало Маше, тепло. Напилась она, наелась, встала, оглянулась: грибов вокруг полно, и красной ягодой мурава утыкана. Набрала Машенька полную корзину и того, и другого.

      Домой пошла, самовар подмышку прихватила да и шубку с валенками не забыла. Идёт домой, песни поёт. Своя ноша не тянет. И тропинка как-то сразу нашлась. Вон он, дом родной! А дома люд больной: все ревут да плачут.

      – Чего слёзы льёте? – спрашивает девонька родных.

      Родня слёзы лить перестала, все кинулись масенькую обнимать, целовать, приговаривать:

      – Донюшка наша миленькая, доченька наша любименькая, мы же тебя полгода назад схоронили, где ты была, ненаглядная наша?

      – Да я, вроде, вчерась по грибы, по ягоды в лес пошла. Февраль был, тринадцатое число.

      – Ах ты, дурочка, кто ж в феврале грибы, ягоды собирает? – мама и папа сказали.

      Ну, вот уже и стол накрыли, гостей созвали. Сели все чай пить из самовара нового, с баранками поджаристыми. А дедушка и бабушка у Маши совсем старенькие были, они и сами не знали, чему больше радовались: внучке, с войны вернувшейся, или самовару новому медному блестящему.