В прекрасном и яростном мире… Стихи. Владимир Бушин

Чтение книги онлайн.

      Маленькая, седенькая, в чёрном,

      Женщина на кладбище пришла.

      Было в её облике покорном

      Что-то выше и добра, и зла.

      С жизнью она счёты завершила.

      Здесь в могилах вся родня почти.

      И себе уже давненько сшила

      Платье для последнего пути.

      Нынче день свиданья с сыновьями.

      Если б их погладить по вихрам…

      Полземли прошли они с боями,

      И все трое здесь. От старых ран.

      Вот могила младшего, Николки.

      На цветке качается пчела.

      Подошла и не спугнула пчёлки,

      Тихую молитву начала.

      Позади вся жизнь её клубилась.

      Спали вечным сном её сыны.

      А она о будущем молилась:

      Чтобы больше не было войны.

      Еле слышно шелестели листья,

      Словно с ней старание деля…

      На таком предельном бескорыстье

      Только и стоит ещё земля.

      Рдел закат причудливо и яро,

      Охватив, казалось, полстраны,

      И напоминал мне то пожары,

      То знамёна, то зарю войны.

      А моя Катюшка-Катерина,

      Доченька, синичка-егоза,

      Вдруг сказала: – Это как из Грина,

      Алые плывут к нам паруса!

      Он умер от чахотки в сорок.

      Его в Крыму бы полечить,

      Но нелегко сюда в ту пору

      Путёвку было получить.

      Да, впрочем, и не в этом дело,

      А в складе том умов, сердец,

      При коем дух превыше тела.

      Таким и был он, мой отец.

      То партячейка, то субботник, —

      И всюду первым, не вторым —

      То мореплаватель, то плотник…

      И где там Крым! Какой там Крым!

      А я, продукт эпохи новой,

      Дитя литфондовских щедрот,

      Благополучный и здоровый

      В Крыму почти что каждый год.

      Звоню по телефону маме,

      Как вдаль гляжу из-под руки…

      Всем существом припав к мембране,

      Считаю длинные гудки.

      Когда-то лишь один звоночек —

      И мама трубку уж брала:

      – Я слушаю… Ах, ты, сыночек!

      Ну, как здоровье? Как дела?

      Но годы шли, старела мама.

      Вот и за семьдесят годков.

      И постепенно, но упрямо

      Росло, росло число гудков.

      Моих звонков в её квартире

      Едва ли что желанней есть,

      Но вот их стало три, четыре.

      Последний раз их было шесть.

      Я жду и, глядя вдаль, считаю:

      Семь…восемь….

      – Милый, как дела? —

      Я словно камень с плеч кидаю:

      Ну, слава Богу, подошла.