Жертва вторжения (сборник). Кир Булычев

Чтение книги онлайн.

      Мама пила медленно, глоточками. Бруно высосал шампанское, не отрывая губ от бокала.

      – Что вас к нам привело? – спросила мама.

      – Счастливый случай, – ответил Минц. Шампанское приятно ударило в голову, чего не могло случиться от обычного вина.

      – Профессор увидел у одного из заочников статью, то есть курсовую о теореме Ферма, – пояснил Бруно Васильевич.

      – Господи, – сказала мама, – это позавчерашний день!

      – Мама, вам вредно так много пить, – сказал Бруно.

      Мама протянула руку с пустым бокалом. Рука не дрожала. Бруно отрицательно покачал головой. Минц подумал, что тезка консультанта так же качал головой на требования инквизиторов отказаться от идеи множественности миров.

      Мама повернулась к профессору и протянула бокал в его направлении.

      Минц взял со стола бутылку и налил маме шампанского. Бруно Васильевич был недоволен.

      – Спасибо, – сказала мама, – но, надеюсь, вы не выдадите нас? Вы производите впечатление порядочного молодого человека.

      Минц вопросительно взглянул на Бруно Васильевича.

      – Мама, – попросил тот, – допейте до конца и идите отдыхать.

      – Ах, – произнесла мама, – покой нам только снится! Если бы я не работала, то давно бы состарилась.

      Держа бокал, как флажок на прогулке, мама уехала за занавеску. Бруно Васильевич закрыл дверь в коридор. Коты хрустели шариками корма.

      – Моя беда в том, – сказал Бруно Васильевич вполголоса, – что мама здесь не прописана. Эта история берет начало в том трагическом периоде нашей истории, когда я был выслан сюда как сын врага народа. Папа был расстрелян как враг народа, а мама сидела в лагере как жена врага народа. Я не мог получить образования…

      Неожиданно Бруно Васильевич всхлипнул и вытер рукавом щеку.

      – Я помню, как принес своему мастеру изобретение. Тот его одобрил. И велел забыть. «Как только попадешь на вид, ссылкой не отделаешься».

      – Кстати, – послышалось из-за занавески, – я испытала этот страх еще до революции. Я пришла на кафедру химии к господину Столетову. Ему нечего было сказать по сути дела, но он и не стал читать. «Что может принести немытая цыганка? Где швейцар? Кто пустил ее в стены?»

      – Мамочка, сколько раз вам говорить! Это был не Столетов, а академик Бах. Столетов никогда бы себе не позволил таких слов.

      – Может быть, память играет со мной жестокие шутки. Но Василий Генрихович, бывший анархист, – на какие уловки он ни шел, чтобы скрыть свои способности! Но ведь не удалось!

      – Василий Генрихович – мой папа, – сказал Бруно. – Папа командовал дивизией у командарма Егорова. Он делал вид, что почти неграмотный. Но ведь проговорился…

      – А что Васе оставалось делать? Дивизия попала в холеру. Пришлось придумать сыворотку для лечения. Когда все выздоровели, шестьсот больных, не считая гражданских лиц, то, конечно же, об этом сообщили Троцкому. А Троцкий вызвал Василия в Москву. К счастью, СКАЧАТЬ