Слушательница. Ирина Грачиковна Горбачева

Чтение книги онлайн.

      И я слышу, как мой бедный мальчик в эту какую-то бочку – «плюх»! Этот звук! Он потом много лет меня изводил. Я соскочила с кушетки и бросилась на врачиху.

      – Гадина, – ору, – фашистка! Как вы можете? Мясо? Это же ребёнок! Это мой ребёнок! У меня муж сегодня чуть не умер от пережитого, поседел весь! А вы его в бочку!

      А врачиха за то, что я её фашисткой назвала, как обещала, отомстила мне в операционной. Почистила без обезболивания, да вдобавок такую дозу камфары или ещё не знаю чего, внутрь влила, что я думала, что она спалила мне все внутренности.

      Лежала я там две недели, свекровь мою маму вызвала. Мама с работы отпросилась, оставила двоих детей, моих брата и сестру, отца и на самолёт. Конечно, приехала, чтобы за внучкой и зятем смотреть, пока я в больнице находилась.

      Женщина замолчала, наверное, вспоминая тяжёлое для неё время. Потом посмотрела на меня.

      – Вы думаете, я себя жалею? Или этот случай не могу простить свекрови. Нет. Потом были похлеще случаи. После этого прошли годы. Моя старшая дочь вошла в тот возраст, который называют подростковый, а средняя ещё её догоняла по возрасту. И стала моя дочь грубить мне. Я и так и этак. Не могу найти контакта, как пообщается со свекровью и подросшей невесткой, приходит и одна грубость со мной. Вот тогда мне младшая дочь и открыла глаза. Говорит мама, так бабушка и тётя рассказали нам, какая ты была в молодости гулящая. Даже аборт успела до папы сделать. А нас в строгости держишь. Гулять не пускаешь. Вот этой гадости я и не могу ей простить. Она же была свидетелем всего с первого дня нашего знакомства. И знала, что я домашней девочкой была, и что сын её первый с кем встречаться я стала, за то он всю жизнь и ценил меня.

      Вот рассказала вам, а муж мой ничего не знает о её наветах. Это же мать его. Он её любит, а она его любит. С дочерями, конечно, пришло время, мы объяснились. Подросли, всё поняли, всё на место встало. Сейчас, в отличие от «своих» внучек, как она любила говорить, вроде внуки от невестки из другого теста, так ходят к ней в больницу мои девочки. А «своим» всё некогда. А тогда… тяжело было. Морально. Если бы они не поняли меня? Для чего то же она меня грязью обливала, да и не только перед детьми.

      А! Да что там. Вот теперь может и одной обидой меньше станет на моей душе. Высказалась и вроде, как один её грех списала. И всё равно не понимаю. С виду она была добрая женщина, с посторонними мягкая. При чужих людях такие мне ласковые песни пела. А на самом деле, такое жестокое сердце внутри неё билось. У самой же дочь росла. Если бы с ней так поступали? Ну, да ладно. Она своё «прости» мне сказала. Теперь ей там перед Богом ответ держать. Пусть Бог простит, а я может и забуду?

      На душе было скверно. Решив не дожидаться Лану, которая ещё работала со своей клиенткой, я пошла домой.