Вернуть Онегина. Солин

Чтение книги онлайн.

      «Армия – это совсем другое дело!» – мягким внимательным крылом зацепилась она за заусеницы его неловкого довода.

      «Хорошо, согласен, пример не очень удачный. Хотя после института меня вполне могут забрать!»

      «Вот тогда я и буду тебя ждать. С ребеночком…»

      «Что?! – испугался он. – Ты хочешь сказать, что ты… в положении?»

      «Нет, конечно! Это я так, для примера! Но я обязательно хочу, чтобы ты, когда тебя возьмут в армию, оставил меня в положении…»

      «Глупая, об этом еще рано говорить. Может, и не возьмут. И к тому же тебе надо сначала закончить институт!»

      «Я закончу, Санечка, обязательно закончу! Только я не представляю, как буду жить без тебя целый год!»

      Она все же представила зияющую бездну одиночества, и следующие ее слова утонули в слезах:

      «Нет, я не смогу, не смогу…»

      Он внушительно и убедительно говорил, что ему и самому невыносимо больно лишать себя ее общества, но он соберет волю в кулак и отнесется к разлуке, как к жертве во имя их будущего благополучия. Чего и ей желает.

      «Нет, нет, это ужасно, ужасно…» – твердила она, почти не слушая его.

      Он терпеливо и прицельно долбил в одно и то же место: Москва – распределение, распределение – Москва и, заложив затем в углубление взрывпакет с новостью о том, что в конце августа обязательно заедет дней на десять («Ну, конечно, приеду! Ненадолго, но приеду! А ты думала, что совсем не приеду? Глупая!..»), пробил-таки брешь в ее упрямстве.

      «Я сейчас в твоем любимом платье…» – успела она сказать перед тем, как их разъединили.

      Несколько дней все у нее валилось из рук, а в сердце, как мыши в разоренном доме сновали черные тени домыслов. Но нет: он, словно чувствуя ее настроение, через два дня позвонил, был нежен и заботлив, а убедившись, что самое худшее позади, принялся шутить, полагая, что тем самым поднимает ее настроение. Через два дня она получила от него письмо, в котором озон чистых, искренних слов красиво и эфемерно мешался со сладким цветочным ароматом иносказаний. Загнав тоску в подвал души, она успокоилась, и это было лучше, чем доставать со дна переживаний весомые, скользкие окатыши предположений и выкладывать из них черный профиль беды.

      Еще три раза она, предварительно сговорившись по телеграфу, томилась на Главпочтамте в ожидании его звонков. Вслушиваясь в его речь, она обнаруживала там тайные, только ей ведомые подтверждения того, что сердце его по-прежнему заперто ее ключом, и если попытки взлома и предпринимались, то оказались неудачными. Уже потом, далеко после, массируя зарубцевавшиеся раны, она иногда думала: зачем ему нужна была эта нежная возня, если он уже наперед знал, чем кончится дело? Он был тогда моложе и лучше, кажется, был – вот единственное объяснение, которое приходило ей на ум.

      Ах, какое это высокое, красивое и гордое слово – жертва! Если относиться к ней серьезно, можно стать верующим, СКАЧАТЬ