Морской царь. Евгений Иванович Таганов

Чтение книги онлайн.

      – Наверно вы все согласитесь, что именно они в первую очередь достойны быть в Ближнем Круге.

      В ответ воеводы одобрительно загудели.

      – А теперь посмотрите на них внимательно и скажите, что именно их делает похожими друг на друга.

      Воеводы оживились:

      – Плохо говорят по-словенски!

      – Слишком храбрые!

      – Могут своим ратникам за непослушание и по морде дать!

      – В твоих мастерских, князь, не работают!

      Последнее замечание особенно всех рассмешило. Хорунжие, набычившись, сердито оглядывали весельчаков. Князь жестом восстановил тишину.

      – Все дело в моем вредном, как вы знаете, нраве. Я люблю не только жить, но и воевать с удовольствием. Никто никогда не скажет, что я в чем-то был несправедлив или придирчив к этим замечательным воеводам. А похожими друг на друга их делает суровый неприступный вид. Каждого из них я готов закрыть в бою собственным щитом, но закрою и сразу отойду, потому что находиться рядом с тем, кто на все смотрит таким мрачным взглядом – свыше моих сил. Поэтому давайте так, пусть каждый из них в следующий раз расскажет нам любые две смешные истории, докажет, что он мрачным на самом деле только притворяется. И тогда я тотчас же возьму его в Ближний круг.

      Ответом князю был новый смех – представить, что не умеющий улыбаться Агапий, звероподобный Янар или всегда чем-то глубоко озабоченный Нака могут рассказывать смешные истории, было совершенно невозможно. Тем не менее, к общему удовольствию, в следующий раз Агапий с Накой действительно рассказали по два смешных происшествия в их родных селищах и были переведены в Ближний круг. Янар же в этом шутовстве участвовать отказался, за что его никто корить не стал: вольному – воля.

      – А как ты собираешься справиться со своим каганским судилищем? – не раз спрашивали у Дарника стратигесса и Корней. Жена Корнея Эсфирь даже предлагала свои услуги по этой части, мол, два года была толмачом при хазарском суде в Семендере.

      Князь поступил по-своему: дождался появление в Дарполе подсудимого-смертника и уже тогда своим кочевым подданным, каким может быть его каганский суд. Хазарский десятский Сенчек был магометаниным и когда один из дарпольских мальчишек украл у него серебряный милиарисий, он среди бела дня догнал убегающего с монетой воришку и мечом отрубил у него кисть руки. Лекарь явился не сразу и от потери крови мальчишка умер. На княжеском суде Сенчек себя виновным не считал и даже дерзко утверждал, что поступил так, как подсказывает ему его вера, и никто не в праве возражать против священных законов пророка Магомеда.

      – А я против этого и не возражаю, – отвечал ему на это Рыбья Кровь. – Руби столько детских рук, сколько хочешь. Вот только по моей вере человек убивший ребенка жить не должен.

      Хорунжий Янар пытался защитить своего десятского:

      – А если мы выкупим его? Или можно и ему отрубить СКАЧАТЬ