Изоляция. Иван Плахов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и не стыдиться того, что это тебе нравится. Быть сильным по отношению к тому, что сильнее, что возможно даже лучше тебя. И топтать, топтать, топтать. До слез, до крови, до соплей.

      Второй. Сопли – это серьезно. За это надо выпить.

      Первый. Давай.

      Чокаются и выпивают.

      Первый. Сука, нах, бля. Как же я тебя понимаю. Сопли это последнее. Это как вишенка на торте. Ну, я вернусь к нашей поэтесске, хотя это для меня дело прошлое. Это как приход обсуждать перед тем, как ширнуться. Пустая трата слов. Каждый приход – это же откровение. Первое и последнее в твоей жизни.

      Второй. Не знал, что ты ширялся.

      Первый. Нет, что ты. Уж в чем, чем, а в этом я чист. Перед Богом и Законом. Просто не нужно быть наркоманом, чтобы понимать, что кайф не в наркотиках, а в ожидании. В надежде, что что-то в твоей жизни мгновенно изменится. Раз и навсегда. Ведь эта жизнь говно.

      Второй. Однозначно!

      Первый. Аминь. Сука, нах, бля. Но вернемся к поэтесске.

      Второй. Охотно жду подробностей.

      Первый. Я был одухотворен. Да, правильное слово, одухотворен! И болен мыслью о том, как буду трахать поэтессу. Видимо, это издержки моего воспитания.

      Второй. Поясни.

      Первый. Вспомни школу. Пушкин это наше все. Поэт в России больше чем поэт. Небожитель. Нам же все время внушали, что поэты даже и не люди, а внематериальные творцы наших духовных ценностей. Они те, кто полагает рубежи нашей жизни. Говоря языком науки, они создают дом бытия, в котором мы все обитаем. Мы живем в пространстве слов, а они называют нам вещи, позволяя их познавать. Они оценивают, а мы платим. И расплачиваемся тем, что верим, будто слова важнее реальных дел и даже людей. За слова при Советской Власти расстреливали, не так ли? За них сажали в психушки.

      Второй. Э, как тебя разобрало. Слова, слова. Вокруг одни слова. Как говорил классик: «Чем меньше слов, тем больше будет чувства».

      Первый. Перестань цитировать Шекспира. А про чувства я сейчас расскажу. Причем своими словами. Сука, нах, бля. Давай выпьем.

      Чокаются и выпивают.

      Первый. Эта Наташа была бедна как церковная мышь. Снимала угол в театральном общежитии. На какие деньги жила не представляю. Она нуждалась в деньгах, а я готов был заплатить, чтобы реализовать свое желание. Идеальная ситуация для мезальянса. Я ей предложил, она согласилась. Когда она пришла, то первым делом попыталась меня обмануть.

      Второй. Это как? Взяла деньги и сбежала?

      Первый. Почти. Знаешь любимую забаву проституток?

      Второй. Ну и?

      Первый. Они пытаются поиметь тебя за твои же деньги. Развести тебя на разговор и тянуть время до тех пор, пока оплаченный час не закончится. Лишь бы ты ей не вдул. Наташа попыталась проделать тот же трюк со мной. Не получилось.

      Второй. И ты ей вдул?

      Первый. А то. Жестоко! А главное, я ее поимел не так, как мы договаривались.

      Второй. Етить-колотить, ты меня интригуешь.

      Первый. СКАЧАТЬ