Витражи конца эпохи. Сборник рассказов. Дмитрий Владимирович Власов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в Финляндию), ходил, несмотря на одиннадцать часов, нечесаный, в пышном свитере, делающем его объемную фигуру еще необъятнее, пальцами левой руки сжимал потухшую папиросу.

      – Договорились же в среду, – буркнул он, – что это? Коньяк? Армянский? Это другое дело, – оживился Эдуард. – Ненастоящий, конечно, но всё равно приятно. Сейчас, сейчас, у меня лимончик был где-то. – Я, старый, думал о твоем случае. В рабочее время, разумеется.

      – Я не сомневался, – обрадовался Михаил Геннадиевич, откупоривая бутылку. – Я ж тебя знаю. Скоро сорок лет будет, как знаю.

      – Пьешь коньяк на ночь? – строго спросил доктор.

      – Пью. Не помогает. Ничего не помогает. Даже лес подмосковный.

      – Это – полная хана, – почти серьезно протянул Эдуард. – Рак души. Вылечить невозможно.

      – Ну тебя, – горько махнул рукой Михаил Геннадиевич, выливая содержимое пухлой рюмки целиком в рот, – всё тебе смешно. Что делать-то, скажи, ты же врач, должен помочь!

      – Психические расстройства лечатся только с помощью самого больного. Как впрочем, и все другие болезни, даже абсолютно телесные, – сказал Эдуард. – Я тебе помогу.

      – Ну!

      – Ничего сложного, на самом деле. Это страхи, старый. Ты боишься. Чего именно? Жизни боишься. Действительности. Судьбы боишься. Тут и наше телевидение сыграло роль через твою чрезмерную восприимчивость к негативной информации. Раньше что? На полях страны светло и радостно, пятилетку завершили в четыре года, спутники по небесному куполу ползают, самолеты строят, американцы нас уважают, генсек челюстью – туда-сюда. Я не о том говорю, что нужно к старому возвращаться, но так нельзя! Всё горит мол, всё рушится. Ни просвета, ни привета. Многие не выдерживают, каждый по-своему. Лучше бы меня по телевизору показывали. Я же – вот! Поправляюсь. И никакой не новый русский. И даже не еврей. Дед мой был эстонский рыбак, бабка белоруска, из деревенских девок. У меня «Нива», которой десять лет, долгов полторы тыщи баксов, селезенка болит, сын мудак, шляется черт знает где. А я живу, и ничего. Вот харю мою показали бы, многим легче бы стало. Значит, можно жить. Нужно, старый.

      – К чему ты клонишь? – не выдержал Михаил Геннадиевич. – Ты по делу говори. Какие страхи? Я ничего не боюсь! В армии я даже дедушек имел в виду. Меня даже почти не били, потому что я не боялся.

      – Тогда не боялся, а сейчас боишься, – крякнул доктор, выпивая. – Твое здоровье.

      – Ну, скажи, чего я боюсь, по-твоему? Ничего не боюсь!

      – Тебе только кажется так! – воскликнул Эдик, начиная слегка раскачиваться на стуле после четвертой рюмки. – Ты меня слушай, старый. Этот страх внутри тебя, и он даже не связан с чем-то конкретным. Если страх – направленный, тогда проще. Страх лишиться работы, карьеры, любимого человека, собственной жизни, наконец. Здесь же – особый случай. Если хочешь, это что-то вроде собирательного образа страха. Агрессивная среда концентрируется вокруг тебя в виде той самой ночной плазмы.

      Доктор СКАЧАТЬ