«Злой и прелестный чародiй» (Иван Мазепа, Украина). Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рики, философии и богословия в Киевской академии, но уже привлекшим благосклонное внимание Петра.

      Посреди базарной площади поставили эшафот и возвели виселицу, к которой привязали «чучелу», вернее сказать, куклу, изображавшую в полный рост какого-то высокого человека с лысой головой. На куклу было надето полное гетманское облачение со всеми регалиями, в числе которых выделялась орденская Андреевская лента.

      Забили барабаны. Меншиков и Головкин торжественно взошли на эшафот и разорвали в клочья патент на орден Андрея Первозванного, не столь давно выданный человеку, которого изображала кукла, а потом сорвали с гетманского кунтуша и ленту. Лишенную «кавалерии» куклу палач вздернул на виселице.

      Так состоялась публичная гражданская казнь человека, который еще недавно стелился перед русским царем, называл себя его верным слугою и другом, а потом предал и его, и Россию, которой присягал на верность.

      А 12 ноября 1708 года в том же Глухове, в Троицкой церкви, киевским митрополитом и двумя архиепископами, черниговским и переяславским, в присутствии самого царя, вельмож и казацких чинов была провозглашена анафема и вечное проклятие «вору и изменнику». Та же церемония происходила и в Успенском соборе Московского Кремля.

      Звали того вора и изменника гетман Иван Мазепа. Теперь с его именем навсегда сопряглось слово «проклятый». Украинцы называли его «проклятая Мазепа», и в его честь, если это слово вообще употребимо по отношению к предателю, Петр вскоре после казни повелел учредить орден Иуды Искариота.

      11 июля 1709 года «из обозу от Полтавы» фельдмаршал и светлейший князь Александр Меншиков, выполняя поручение Петра, отправил в Москву следующее повеление: «По получению сего сделайте тотчас монету серебряну весом в десять фунтов, а на ней велите вырезать Иуду на осине повесившегося и внизу тридесят серебряников лежащих и при них мешок, а назади надпись против сего: «Треклят сын погибельный Иуда еже за сребролюбие давится». И к той монете сделав цепь в два фунта, пришлите к нам на нарочной почте немедленно». Это и был «Орден Иуды» весом в пять килограммов серебра, специально учрежденный для награждения «проклятой Мазепы». Самый вероломный, злобный и подлый из врагов России, став первым кавалером нового ордена, должен был носить его до последних дней своей жизни.

      К счастью, никому, кроме Мазепы, вручать сей позорный знак более не понадобилось. А тем, кто свершал сейчас гражданскую казнь, оставалось лишь сожалеть о том, что они не могут свернуть шею самому «иуде Мазепе», как называл его император в своем манифесте. Да, руки у них были, конечно, коротки, потому что Мазепа находился в это время в расположении шведских войск и давал клятву верности другому императору – Карлу XII.

      Властелин Швеции, один из блистательнейших воинов своего времени, был кошмаром сновидений царя Петра. При одном упоминании его имени русский государь впадал в грех уныния. Положение России тогда казалось молодому царю настолько тяжелым, что он даже подписывался под своими эпистолами так: «Печали исполненный Петр». И переход на сторону врага гетмана Мазепы с немалым войском стал для него страшным ударом. Ведь гетман был олицетворением всей Украины! Он мог всю Украину повернуть против России и ее царя! Гражданская казнь была для Петра пока что единственным способом выразить свое горькое возмущение.

      Но кто же он, тот человек, который нанес такой удар русскому государю? Что подвигло его на предательство? Как он мог на него пойти?

      Кто снидет в глубину морскую,

      Покрытую недвижно льдом?

      Кто испытующим умом

      Проникнет бездну роковую

      Души коварной? Думы в ней,

      Плоды подавленных страстей,

      Лежат погружены глубоко,

      И замысел давнишних дней,

      Быть может, зреет одиноко…

      Не многим, может быть, известно,

      Что дух его неукротим,

      Что рад и честно и бесчестно

      Вредить он недругам своим;

      Что ни единой он обиды

      С тех пор, как жив, не забывал,

      Что далеко преступны виды

      Старик надменный простирал;

      Что он не ведает святыни,

      Что он не помнит благостыни,

      Что он не любит ничего,

      Что кровь готов он лить, как воду,

      Что презирает он свободу,

      Что нет отчизны для него.

      Так писал о Мазепе Пушкин, и он хорошо знал то, о чем писал.

      Для Ивана Степановича Колединского-Мазепы и впрямь не было отчизны. Он родился в казацкой русской семье, довольно родовитой: фамилия Колединских была одной из самых древних в Малороссии и заслуженных в Войске Запорожском. В 1544 году его отдаленный предок получил от Сигизмунда I село Мазепицы в Белоцерковском повете с обязательством несения конной службы при белоцерковском старосте. СКАЧАТЬ