Третья половина жизни. Виктор Левашов

Чтение книги онлайн.

      – Что он рассказывал о себе?

      – Однажды сказал, что устал от Москвы. В другой раз заговорили о женщинах. Я ведь из-за бабы сел, подрался по пьянке. Он сказал, что женщины – это всегда испытание, мало кто его может выдержать. Сказал: я не смог.

      – Почему?

      – Не знаю. Больше мы об этом не говорили.

      – Он что-нибудь писал?

      – Было. В толстую такую тетрадку.

      – Где эта тетрадка?

      – Без понятия. Когда мы в тот день его нашли, ничего в избе не было.

      – Письма он получал?

      – С последним вертолётом получил письмо. Авиапочтой, из Красноярска.

      – От кого?

      – Я не спрашивал.

      – Чем он вообще занимался целыми днями? Кроме метеонаблюдений?

      – Ну чем? Читал, за рыбой ходил, на куропаток охотился. Ещё ездил на лыжах на какие-то старые буровые. Бывало, на целый день пропадал. Вообще-то нам не разрешают в одиночку уходить в тундру. Но он отмахивался: ничего со мной не случится. Да вот, случилось…

      Егоров внимательно просмотрел три книги, присланные Нестерову с последним вертолётом. Одна была о теории математических игр, две другие о геофизике Таймырского полуострова. Никаких писем между страницами не оказалось.

      Пурга закончилась через три дня. На четвёртое утро Егорова разбудила тишина. Так пассажир, спавший под перестук колёс, просыпается при остановке поезда. В трубе не гудело, оконце было освещено так, будто в стекло направили прожектор. Снаружи от солнца и сверкающего свежего снега резало глаза. Саулис уже встал, откапывал на метеоплощадке какие-то устройства. Вокруг него бегали собаки, купались в снегу.

      – Жрать хотят, – озабоченно сказал Саулис. – А рыба кончается. Я сбегаю на озеро, тут недалеко. Вы пока дома посидите. А хотите, вместе пойдём.

      – Мне на Имангду пора, а то там меня уже потеряли.

      – Одного не пущу, и не думайте, – запротестовал Саулис. – Если с вами что случится, мне не отболтаться. Мало мне было Вадима.

      – А если ничего не поймаете?

      – Как это не поймаю? – удивился Саулис.

      До озера было километра два. Гидролог торил дорогу на коротких широких лыжах, подбитых оленьим мехом. Следом собаки тащили пустые нарты, проваливаясь до брюха в рыхлый глубокий снег. Последним шёл Егоров на длинных фабричных лыжах с мягкими креплениями. И хотя он за полторы недели прошёл с геологами не один десяток километров по твёрдому снежному насту, каждый шаг давался с трудом, он взмок и уже проклинал себя за решение сопровождать Саулиса.

      Никаких признаков озера не было, но Саулис уверенно раскидал снег с небольшого возвышения. Под снегом оказались сосновые ветки, прикрывавшие круглую прорубь, затянутую тонким ледком. Саулис разбил лёд лыжной палкой и закинул в прорубь блесну. Не прошло и трёх минут, как из проруби высунулась рыбья морда и полутораметровая щука забилась на снегу. Всё это было мало похоже на рыбалку, как её представлял Егоров, любивший при случае посидеть с удочкой или покидать спиннинг на тундровых речках. СКАЧАТЬ