Год длиною в жизнь. Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стихов, изданный в Париже. Автор – поэт Георгий Адамович. Ну что ж, в наших кругах – имя известное. Я и сам прежде читал его стихи, очень их любил.

      Я перелистал книжечку и нашел среди страниц листок. На нем было написано: «Меня зовут Дмитрий Аксаков. В случае моей смерти прошу сообщить в Париж, мадам Татьяне Ле Буа, по адресу: 12, рю де ля Мадлен».

      Я взял книгу и записку себе и мысленно поклялся исполнить его просьбу. Мы зарыли тело и сделали отметку на том месте. Старик обещал смотреть за могилой.

      Надо думать, он держит слово. Я тоже держу свое.

      Много я видел героев, мадам, я ведь успел повоевать, хоть был тогда, в Гражданскую, совсем мальчишкой. Наверное, кое-что еще мне предстоит увидеть – ведь многие отозвались на призыв де Голля к Résistance. Но среди этих героев – известных и неизвестных, настоящих и будущих – незабываемым останется для меня подвиг русского солдата Дмитрия Аксакова, который погиб за свободную Францию.

      Возможно, мне следовало бы переслать Вам и книгу, в которой лежала записка. Но, во-первых, я не убежден, что письмо мое до Вас дойдет, а во-вторых, не знаю, имеет ли она для Вас какое-то значение. Для меня же она теперь священна. Как прощальный дар товарища по оружию, понимаете? Если когда-нибудь судьба нас с Вами сведет, я передам Вам ее. Ну а пока всего лишь переписываю для Вас то стихотворение, которое было заложено последней запиской Аксакова. Книга, повторяю, пулями продырявлена, но я эти стихи и без подсказки знаю – так же, как многие из нас, многие русские:

      Когда мы в Россию вернемся… о Гамлет восточный, когда? —

      Пешком, по размытым дорогам, в стоградусные холода,

      Без всяких коней и триумфов, без всяких там кликов, пешком,

      Но только наверное знать бы, что вовремя мы добредем…

      Больница. Когда мы в Россию… колышется счастье в бреду,

      Как будто «Коль славен» играют в каком-то приморском саду,

      Как будто сквозь белые стены, в морозной предутренней мгле

      Колышутся тонкие свечи в морозном и спящем Кремле.

      Когда мы… довольно, довольно. Он болен, измучен и наг,

      Над нами трехцветным позором полощется нищенский флаг,

      И слишком здесь пахнет эфиром, и душно, и слишком тепло.

      Когда мы в Россию вернемся… но снегом ее замело.

      Пора собираться. Светает. Пора бы и трогаться в путь.

      Две медных монеты на веки. Скрещенные руки на грудь.

      Прощайте, мадам Ле Буа. Ваш безымянный друг».

      1965 год

      – Слушай, Гошка, как ты думаешь, они там в самом деле…

      Лёша Колобов нерешительно умолк.

      – Что – они? Что – в самом деле? – раздраженно спросил Георгий: он терпеть не мог, когда его называли Гошкой.

      В Энске так звали всех Георгиев, Егоров и Игорей подряд, но он уже в детстве «собачью кличку» не выносил и в конце концов избрал очень простой способ довести это до сведения всех родственников и знакомых: перестал на «Гошу» и «Гошку», СКАЧАТЬ