Из всей большой и счастливой семьи Джо Карпентер был единственным, кто остался в живых.
Но его не было с ними на борту рейса 353. Все пассажиры, оказавшиеся в салоне злосчастного «Боинга», обратились в прах, и если бы среди них был Джо, то и его останки можно было бы опознать лишь по записям дантиста да по одному-двум пальцам, кожа на которых не настолько обгорела, чтобы с них нельзя было бы снять отпечатков. Эти его возвращения в прошлое не имели поэтому никакого отношения к памяти. Виновато во всем было лихорадочное возбуждение, болезнь измученного разума, приступы которой настигали его и во сне, и наяву – как сейчас. Чувство вины за то, что он не погиб если не вместо Мишель и дочерей, то, по крайней мере, вместе с ними, не давало Джо покоя, и он не переставая мучил себя попытками разделить с дорогими ему людьми ужас их последних минут.
Но, как и следовало ожидать, воображаемые полеты на борту обреченного лайнера не приносили ему желанного облегчения. Как Джо ни старался, он никак не мог смириться с происшедшим и принять его окончательно. Напротив, каждый ночной кошмар и каждый приступ, случавшийся с ним при свете дня, лишь заново растравляли его незажившие, кровоточащие раны.
Джо вздрогнул и, открыв глаза, с легким удивлением уставился на несущийся мимо поток машин. На мгновение он задумался о том, что стоит ему только открыть дверцу и сделать быстрый шаг на шоссе, как он будет сбит тяжелым грузовиком, и тогда все страдания для него кончатся…
Но он остался сидеть в «Хонде». И не потому, что боялся смерти, а по причинам, которые не были ясны ему самому. Возможно, впрочем, Джо казалось, что он должен продлить казнь и приговорить себя к добавочной порции жизни.
За окном пассажирской дверцы качались и кивали под ветром, поднятым проносящимися машинами, ветки и цветы олеандров. Они негромко шуршали и скребли по стеклу, и салон «Хонды» наполнился еле слышными призрачными голосами, похожими на жалобы потерянных, заблудившихся душ.
Джо понял, что больше не дрожит. Заливавший лицо пот начал подсыхать в потоке прохладного воздуха, с шипением вырывавшегося из сопел кондиционера на приборной доске. Ощущение падения тоже исчезло. Он больше не падал – он достиг самого дна.
В жарком августовском мареве, в пелене синеватого смога легковушки и грузовики мчались по шоссе, словно призраки или миражи, которые какой-то сверхъестественный ураган стремительно несет на запад – к чистому воздуху и прохладному морю. Выждав, пока в потоке машин образовался просвет, Джо вырулил с обочины и прибавил скорость. Он тоже направлялся на побережье.
Глава 3
В сиянии жаркого августовского солнца песок пляжа казался белым, как кость, выбеленная ветром и дождем. Зеленоватый океан лениво и мерно накатывался на берег, вынося на песок СКАЧАТЬ