Виноваты звезды. Джон Грин

Чтение книги онлайн.

      – Мы рядом, Айзек, – сказал Патрик. – Пусть Айзек услышит нас, ребята.

      И мы все повторили:

      – Мы рядом, Айзек.

      Настала очередь Майкла. Ему двенадцать, и у него лейкемия. У него всегда была лейкемия, но он в порядке (так он сказал. Вообще-то он спустился на лифте).

      Лиде шестнадцать, и уж на кого стоило заглядываться красавчику, так это на нее. Лида старожил группы поддержки, у нее длительная ремиссия аппендикулярного рака – оказывается, есть и такой. Она заявила, как заявляла на каждом собрании группы поддержки, что чувствует себя сильной. Мне, с кислородными трубочками в ноздрях, это показалось наглым хвастовством.

      До новенького говорили еще пятеро. Он улыбнулся краешком губ, когда пришла его очередь. Голос у него оказался низкий, прокуренный и потрясающе сексуальный.

      – Меня зовут Огастус Уотерс, – представился он. – Мне семнадцать. Полтора года назад у меня был несерьезный случай остеосаркомы, а здесь я сегодня по просьбе Айзека.

      – Как ты себя чувствуешь? – спросил Патрик.

      – О, прекрасно! – Огастус Уотерс улыбнулся одним уголком рта. – Я на поезде американских горок, который едет только вверх, друг мой.

      Пришла моя очередь.

      – Меня зовут Хейзел, мне шестнадцать лет. Рак щитовидки с метастазами в легких. Нормально, чё.

      Заседание продолжалось бойко: бои были подсчитаны, битвы в заранее проигранных войнах выиграны, поцеплялись за надежду, поругали и похвалили родителей, согласились, что друзьям не понять серьезности проблемы. Слезы были пролиты, утешение предложено. Ни Огастус, ни я не произнесли ни слова, пока Патрик не сказал:

      – Огастус, возможно, ты хочешь поделиться с группой своими страхами?

      – Моими страхами?

      – Да.

      – Я боюсь забвения, – тут же ответил он. – Как слепой из пословицы, который боялся темноты.

      – Ну, это ты поспешил, – улыбнулся Айзек.

      – Черство сказано? – уточнил Огастус. – Я бываю слеп, как крот, к чувствам окружающих.

      Айзек захохотал, но Патрик поднял вразумляющий перст и сказал:

      – Огастус, пожалуйста, вернемся к тебе и твоей борьбе. Ты сказал, что боишься забвения?

      – Сказал, – ответил Огастус.

      Патрик растерялся.

      – Не хочет ли кто, э-э, что-нибудь ответить на это?

      Я не хожу в нормальную школу уже три года. Родители – два моих лучших друга. Третий лучший друг – автор, который не знает о моем существовании. Я очень замкнутая, не из тех, кто первым тянет руку.

      Но на этот раз я вдруг решила высказаться. Я приподняла ладонь, и Патрик с нескрываемым удовольствием немедленно сказал:

      – Хейзел!

      Я, по его мнению, раскрывалась, становясь частью группы поддержки.

      Я посмотрела СКАЧАТЬ